из лекций Гегеля
 в приложении его "Философии права". М., Мысль. 1990. с.379-483

(1831) Что действительно, то разумно. Но не все, что существует, действительно; дурное есть нечто в самом себе надломленное и ничтожное…

…Право следует черпать из разума. Этому не могут противостоять никакие привилегии, все особенные права поглощены понятием права. Это – творения  человека, а творениям человека противопоставляется в качестве  наивысшего право Божественное. Однако, в наши дни именно Божественное право – наиболее отвергаемое.

 

***

(1828)… Положение, пояснить которое тем более необходимо, что оно допускает искажения и нелепые упреки; оно принадлежит величайшему философу нынешнего мира и гласит: что действительно, то разумно, и что разумно, то действительно… Для оправдания  этого положения необходимо иметь в виду следующее: действительность противоположна явленности, явленность есть случайное, действительное  же в явлении есть то, что обладает мыслью (Gans E. Philosophisce Schriften. Berlin, 1971. s.44) 

 

Примечание Гегеля к данному тезису:

 

…Что же касается их философского смысла, то мы имели право предполагать, что критики настолько образованы, чтобы знать не только то, что Бог действителен, что Он есть наидействительнейшее, что Он один только истинно действителен, но в отношении формальной стороны этих положений также и то, что наличное бытие… представляет собой частью явление и лишь частью действительность. В повседневной жизни называют действительностью всякую причуду, заблуждение, зло и тому подобное, равно как и всякое существование, как бы оно ни было превратно и преходяще. Но человек, обладающий хотя бы обыденным чувством языка, не согласится  с тем, что случайное существование заслуживает громкого названия действительного; случайное есть существование, обладающее не большей ценностью, чем возможное, которое одинаково могло бы и быть и не быть… Против действительности разумного восстает уже то представление, что идеи, идеалы суть только химеры и что философия есть система таких пустых вымыслов; против него равным образом восстает обратное представление, что идеи и идеалы суть нечто слишком высокое для того, чтобы обладать действительностью, или же нечто слишком слабое для того, чтобы добыть себе таковую. Но охотнее всего отделяет действительность от идеи рассудок, который принимает грезы своих абстракций за нечто истинное и гордится долженствованием, которое он охотно предписывает также и в область политики, как будто мир только и ждал его, чтобы узнать, каким он он должен быть, то куда делось бы обветшалое умствование выдвигаемого рассудком долженствования?

(Гегель Г.В.Ф. Логика. Энциклопедия философских наук. Т.1. М., 1974. с.89 - 90)

 

(запись лекции 1819/20 г.) …Мы утверждаем, что истина субстанциональна, что она столь же есть внутреннее понятие, как действительность, что она не пустое представление, а единственно правомочное. Утверждение, что истина, Божественное, есть лишь потустороннее горних Небес или заключена только во внутренней субъективной мысли, противоречит религии. Признают, что природа божественна, мышление же якобы оставлено Богом, отдано во власть случайности. Между тем, напротив, идея вездесуща, она – не равнодушный зритель наряду с другими, она – всеодушевляющее, без которого нет ничего, что обладает бытием. Действительность – это тело; идея – животворящая душа; тело рассыпалось бы в прах, если бы его покинула душа. Мы познаем то, что есть, само действительное…

 

***

…То, что своевременно во внутреннем духе, происходит безусловно и необходимо. Государственный строй – дело  состояния этого внутреннего духа. Он служит почвой; ни на земле, ни на Небесах нет силы, которая могла бы противостоять праву духа. Это, правда, нечто совсем другое, чем рефлексия и представления, которые создаются абстрактным мышлением или благожелательной сердечной растроганностью…

 

***