tapirr

Спасибо zloba-dny@lj за ссылку на заметку Быкова по арабо-израильскому конфликту.

Заметка  - отзыв на статью Майкова (там  перепутано, со слов "не примазывайтесь" идёт уже Быков), а на Быкова - отзыв написал уже Шендерович.

В среде демократической публики  есть довольно  чёткий водораздел на тех, кто  принимает однозначно сторону государства  Израиль, и тех, кто говорит "чума на оба ваших дома". (Я говорю именно о "демократической" публике, руссо-фашисто и леваков (леваки часто просто  идиоты) не рассматриваю, они бывают " за арабов" без оговорок (впрочем, некоторые руссо-фашисто -  за Израиль  несмотря на свой антисемитизм, поскольку им близки его милитаризм, национализм и позиция "кровь и почва").

"Дем." сторонники Израиля руководствуются:

или нац. солидарностью (при этом, опять же, есть евреи, НЕ поддерживающие гос. милитаризм Израиля),

или солидарностью "цивилизационной", их позиция при этом, как хорошо сказал ivan_turkin@lj, ограничена их  нравственными императивами (точнее, отсутствием некоторых из них).

Думаю, на словах осуждая ксенофобию, они на деле оказываются под властью одной из её форм - для них арабы ли, мусульмане ли вообще, либо только палестинцы, оказываются "существами иного порядка". Биология берёт верх!

... один священник хорошо сказал: если Вы ненавидите кого-то, представьте, что он умирает. И с Вашей ненавистью что-то сразу произойдёт.

Те, кто ненавидит арабов, и считает их "нелюдью", нелюдьми и т.д. за то, что они радуются победам над врагами (а надо бы грустить, да? убивать, но печаально так...) иногда говорят нам, что вы, мол, там не были, под арабскими бомбёжками не сидели, вот поэтому и проповедуете примиренчество (да вот и Шендерович упрекает Быкова: "витаешь в интеллектуальных Эмпиреях").

А вот zloba-dny@lj там была и есть, и она пишет:

«Тогда, увидев на асфальте изуродованные тела и жизни,  под стоны боли и горя одновременно на двух языках  я ужаснулась наглядности примера полнейшего отсутствия какого-либо отличия между евреем и арабом.

...ощущения, возникшие у меня несколько лет назад, когда я стала свидетелем взрыва автобуса. Увидев искалеченные тела, зовущие маму на двух языках - арабском и иврите, я тогда поняла, что "победит" не сильнейший, а мудрейший..."»

***

Быков

Не примазывайтесь!

«Если бы я жил в Израиле, что мне представить очень трудно, — вероятно, я тоже ратовал бы за войну до победного конца. У Израиля нет другого выхода. Позиция «ни мира, ни войны» губительна, воевать так воевать, а палестинцы действительно выглядят с израильской территории «другими», инопланетными и бесчеловечными. Израиль давно — думаю, уже с момента своего создания — загнал себя в сужающийся тупик, в безвыходную парадигму, и конечным этапом этого противостояния логично должна стать позиция, высказанная в статье Михаила Майкова. Или мы их, или они нас.

Скажу больше: в Израиль ехали именно люди, внутренне готовые к такой эволюции. Им нравилось быть правыми по одному факту своего рождения, по причине национальной и религиозной принадлежности. Вместо изгнания они выбрали имманентность, данность крови и почвы, то есть сделали шаг назад, к более традиционной и низкой организации общества. К архаике. Кому-то эта архаика в самом деле ближе, им нравятся непримиримость, воинственный дух, культ родной земли и собственного этноса. Осуждать их за это невозможно, и просьба к этим людям у меня ровно одна: не надо мне доказывать, что они защищают мои ценности. Не надо называть эти ценности иудео-христианскими. Не надо устанавливать связь между будущим Израиля и Европы. У меня свои ценности, и я за них, если потребуется, повоюю, хотя не хотелось бы. Я вообще не очень люблю воевать. Однако если уж придется — хотелось бы, по крайней мере, рисковать за что-нибудь симпатичное, а не за тот же пресловутый национализм, который мне одинаково несимпатичен в российском, украинском или еврейском варианте.

Не нужно подверстывать Европу к арабо-израильской войне. Я понимаю, что это сильный тактический аргумент — разом привлечь на свою сторону пятьдесят миллионов человек, — но вот не надо. И пользоваться термином «иудео-христианский» в идеологической полемике тоже не следовало бы, поскольку это термин исторический. Была иудейская вера, из нее произошла христианская, но отношения между ними далеки от идиллических, в том числе и в Израиле. Никакой иудео-христианской культуры сегодня не существует — есть либо иудейская, с одними героями и ценностями, либо христианская, с другими и во многом противоположными. Об израильском отношении к христианам написано много — оно неоднородно, но критично. Более того, само христианство весьма неоднородно, и война США с Ираном — тоже не моя война. Это война конкретного Буша с конкретным Хусейном, хотя и допускаю, что идет она не столько за нефть, сколько за принципы. Пора назвать вещи своими именами: никакая иудео-христианская цивилизация (и уж тем более культура) не воюет в лице Израиля с антицивилизационным и ужасным арабским миром. Воюют два ближневосточных народа, одинаково жестоковыйных и непримиримых. Да, на многих из тех, кто воюет с израильской стороны, лежит налет той самой христианской культуры, которая для меня свята. Они свободно цитируют Бродского и Мандельштама, а также дружат с компьютером. Но этот налет цивилизации не делает их менее жестоковыйными — напротив, такая мимикрия в чем-то даже более опасна. Ибо когда вполне себе цивилизованный человек Михаил Майков договаривается до того, что палестинцы — «человеческие существа, отличные от нас», а иудео-христианская цивилизация — единственно пригодная для жизни (всем остальным место в кунсткамере), это уже называется антропологическим перерождением. К которому нас и призывает весьма чтимый мною поэт Михаил Генделев, желающий поучиться «зоологической любви без фарисейства». Ничему зоологическому я не учился и учиться не хочу. Побеждать надо не за счет оскотинивания. Надо быть не хуже, а лучше противника. Чем больше израильские правые будут настаивать на праве асимметрично отвечать на арабские обстрелы, чем больше они будут требовать крови, тем дальше будет Израиль от победы и тем ближе к самоубийству. Мир устроен так, что побеждают в нем лучшие. Иначе так в шкурах и ходили бы.

Израиль защищает не меня. Я никого не уполномочил за меня сораспинаться, как говаривал Ходасевич Белому, уезжавшему в Советскую Россию. Израиль защищает не мои ценности и напрасно записывает меня в свои потенциальные сторонники. Аргумент «после нас возьмутся за вас» давно перекочевал в анекдоты. Когда возьмутся, тогда и посмотрим. Но тогда, по крайней мере, мы будем в своем праве. А пока — не станем обозначать правых и виноватых, не будем дотошно выяснять, кто в каждом конкретном случае виноват в гибели мирных граждан... Мирных граждан в арабо-израильском конфликте нет. Так получилось. Я далек от мысли обвинять Израиль в чрезмерной жестокости и неадекватности ответа. Я об одном прошу: не пытайтесь внушить нам, что это наша война и что вы защищаете нас. Американцы во Вьетнаме тоже защищали не меня. А если бы и меня — деревня Сонгми не перестает для меня быть серьезным аргументом. И уж подавно я не стану считать своими тех, кто и папу римского готов записать в фашисты за отказ однозначно поддерживать Израиль в операции «Расплавленный свинец».

Я хорошо себе представляю реакцию некоторых израильтян (слава Богу, далеко не всех — там немало и моих единомышленников, которым сейчас очень трудно) на этот текст. Они опять будут говорить о предательстве идентичности, не подозревая, что у меня другая идентичность. Они непременно скажут, что я стыжусь собственного еврейства и подлизываюсь к русским, оплевывая своих. Все это я читал многократно и отвечать тяжелобольным не хочу. Им и так несладко. У меня, к счастью, есть выбор — где жить, Израиль я не выбрал бы никогда, а потому разделять его ценности не обязан. Я отлично понимаю, что Европа, если она эти «зоологические без фарисейства» ценности разделит хоть на миг, будет действительно обречена, ибо дышать в ней станет так же трудно, как трудно мне было дышать во время единственного посещения Израиля. А утопический вариант с ассимиляцией арабских захватчиков — отнюдь не фантастика. У всех на памяти история Заремы Мужахоевой, передумавшей взрываться потому, что она впервые в жизни увидела розовую кофточку с золотым пояском и страстно ее захотела. Консюмеризм, конечно, гадок, но для перевербовки простых людей с черно-белыми ценностями сгодится и он.

Европа безусловно перестанет быть собой — а потом и просто перестанет быть, — как только признает принцип «кровь за кровь» основополагающим и единственно возможным. Как только сделает шаг к архаике. Как только признает серьезное отношение к человеческой жизни признаком импотенции, а идентичностью провозгласит собственное состояние эпохи крестовых походов. Впрочем, выбор между импотентами и крестоносцами так же иллюзорен, как между Израилем и Палестиной. Не то чтобы оба хуже, но оба чужие.»