Профессор и прислуга
Характерный пассаж из Брейди, в котором он жалуется на трудности преобразования жизни в соответствии с лейбористской программой (Брейди - профессор из Калифорнии, что для социальных наук 1951 года почти автоматически означает вполне определенные - левые, скорее розовые, чем красные - убеждения и соответствующие политические симпатии).

Поясняя, что он имеет в виду под сопротивлением благим переменам, он пишет, в частности, об архаичном мире английских профессий:

Для широких слоев средних и высших классов [в Британии] психологической и общественной, а также экономической необходимостью является прислуга.

Вместо того, чтобы, например, переоборудовать мрачную, плохо распланированную и бедно обставленную кухню по-современному, обычно предпочитают держать прислугу и отказаться от современной кухни. То же самое можно сказать и о бесчисленных швейцарах, дворниках, лакеях, ливрейных лакеях, кучерах, уборщицах, гувернантках, домашних учителях и привратниках в частных домах и государственных учреждениях.



Те же факторы, которые способствуют сохранению этих, по большей части устаревших профессий и должностей... противодействуют также всякой попытке сократить число приказчиков в лавках, официантов в ресторанах, секретарей и прислуги в бесчисленных частных клубах, разносчиков и различных уличных торговцев, почти ничем не занятых посредников по продаже и сдаче в аренду недвижимости, мелких адвокатов...



Значительная часть этого раболепного, обслуживающего класса сочувствуют политическим платформам наиболее враждебной лейбористам оппозиции...

[Брейди, Роберт А. Кризис Британии. Сокр. пер. с англ., М., Издательство "Иностранная литература", 1952, cтр. 54-57].



Брейди, будучи американским экономистом, откомандированным Белым домом в Британию для изучения положения дел в экономике при кабинете Эттли, привёз туда - в чемодане свои belongings, а в голове "самые новые, самые передовые" идеи эпохи.


В частности, всех вышепоименованных профессор экономики квалифицирует как "потери рабочей силы, вызванные существованием полностью или частично ненужных профессий".


Остальное - как у всех. Профессор считал, в частности, что для преодоления "несогласованности" между железнодорожным и автомобильным транспортом в Британии, хорошо бы национализировать не только железные
дороги, но и автомобильные компании тоже. Тем более, что контрольные пакеты в них и так принадлежат по большей части железнодорожникам, которые сами просят их перевести на казенный кошт, вместе с автомобильными дочками.


Ну и сохранить строгие и жесткие ограничения по образованию новых автомобильных компаний, этих выскочек, которые только и знают, что возить грузы и пассажиров без всякой любви к родине и нации. Ну а про то, что нужно "рационализировать потоки грузов" (путем сдачи заявок в местные отделения перспективной всебританской диспетчерской, против учреждения которой тоже отсталые элементы агитируют, злоупотребляя свободой слова) это вообще тогда было общее место.


Но косная среда, сопротивлялась, как могла, все победы были неполными и неокончательными. Не обошлось без волшебной силы искусства. Тут, конечно, натяжка, нужны дополнительные исследования и все такое, но уж больно чудно - в 1960 году Гарольд Пинтер пишет пьесу The Caretaker, которая, однако же, оказалась неотчетливой в донесении главной идеи. Потому пьеса была переработана в сценарий The Servant ("Слуга"). Фильм вышел в 1963 г. и - вместе с гениальным Дирком Богардом - явил миру настолко дьявольский образ английского слуги, что этому институту был нанесен сокрушительный удар (снятый через 30 лет вудхаузовски-фраевский Дживз проходит уже по разряду исторического образа милой Англии, какой она грезится в мечтах, никогда не существовавшей и т.д.).


Еще смешное про Брейди. Он корил лейбористов за робкий тон, которым они обосновывали в палате общин свою программу национализации, указывал им, что не было никакой необходимости так долго обосновывать меры перед "несколькими несогласными", напоминал, м.п. чистую правду, а именно, что большинство законопроектов о национализации отдельных отраслей были подготовлены рабочими группами, созданными по инициативе консервативного правительства и работавшими под его контролем.


Лейбористы ушли своим чередом, потом кабинеты сменяли один другой, пока не появился Блейр, которого я, признаться, не очень, но который, все-таки, эту телегу из ее левой колеи, похоже, вытащил, реагируя на запросы избирателя (бедные, у них же "новое" значит "передовое" и от этого в голове, когда их избиратель правеет, происходит наверно заскок).


Но вот что касается Брейди, то этот факел знания был передан в надежные руки: одна из самых влиятельных пустышек институционализма, Дуглас Норт в "Автобиографии" позже напишет о проф. Брейди, у которго учился - "именно он оказал наибольшее влияние на мои взгляды".


Можно иметь разные взглады, тут моя терпимость подобна океану и я не собираюсь перевоспитывать взрослых людей (хотя не намерен отказывать себе в удовольствии называть пустышек пустышками). Но мне кажется, что профессор экономики в 1951 году все-таки должен был бы понимать такие вещи, как предельная норма замещения факторов (книжка Джона Хикса Value and Capital, содержательного экономиста и вовсе не пустышки, хотя и призанного мейнстримовца, откуда Брейди мог узнать, как устроена и от чего зависит замена слуг кухонным оборудованием, к тому времени уж 10 лет как вышла).


Хотя вот Пнин тоже был не весьма высокого мнения об американских университетах того времени. Как и Ивлин Во, помнится. Щас-то, конечно, другое дело.