"Разве любящие могут как следует разглядеть предмет, который они любят? Потому что образ, отпечатанный с изнанки их внутреннего зрения всегда им в этом препятствует, заслоняя вещь, будто бы вызвавшую его к жизни, на деле же случайно попавшуюся под руку. Вещь эта неугодна, нежеланна для любящего сама по себе, она лишь мешает его молчаливому диалогу с образом, вклиниваясь между ними и воображая, что имеет значение. Невинная уловка природы, желающей продолжаться во что бы то ни стало, хотя это абсурдно. Но что, если вещи удаётся одержать победу над образом? Не явится ли она тогда чужой, отталкивающей, угрожающей нашему существу, чудовищной, опровергающей? Не превращается ли в этот момент любящий в ненавидящего и желающего уничтожения? Тех людей, которые благодаря какой-то ошибке сохраняют способность видеть вещи, считают бесчувственными. Но разве нет в этом некоторого лицемерия? В конце концов, как говорят мифы, Бог, создав мир и человека в нём, дал ему свободу возлюбить Себя или отвернуться от Него по своему желанию -- и выбор большинства людей склонился ко второму, но и те, кто возомнили, будто возлюбили Его, на деле имеют перед своим внутренним взором плод своего воображения, к которому тянутся и не могут дотянуться, хватая руками лишь воздух. Говорят: тот, кто увидел бы Его, ослеп навеки, словно они и так уже не слепы. Прячут глаза свои в рукавах, скрываются, страшатся: ведь всякий видящий видим и в этом незащищён"