А вот у Флоренского -
"В произведении руки человеческой, каково бы оно ни было, в самом грубом, всегда есть таинственное мерцание жизни, как непосредственно чувствуется это мерцание в какой-нибудь раковине, камне, обточенном морскими волнами, в слоистости агата или сердолика, в тончайших сплетениях жилок листа. Машинная вещь не мерцает, а блестит, лоснится мёртво и нагло. Ясно помню, хотя и не всегда умел отчётливо сказать, но непосредственно, почти физиологически, - как состояние своего тела, - ощущал я с полной живостью качественную разницу ручного и машинного" ("Детям моим").

И вот - из писем семье -
"Вполне понятно, что наряду с музыкой Вас интересует шитьё. Ведь узор есть отвлечённая формула каких-то мировых процессов, либо внешних, либо внутренних, а точнее сказать: внешних, поскольку они прошли чрез внутреннее освоение, внутренних, поскольку они выразились в каком-то последовательноим ряде движений: - эмоциональное движение, жест, рисунок, запечатление рисунка шитьём и т.д. Музыка - та же мировая формула, но запечатлённая иным способом (да и не совсем иным, ибо нотная запись сама есть орнамент и, помимо своего звукового содержания, имеет значимость и зрительную), так что шитьё - это музыка и музыка - шитьё. Скажете, что шитьё не всегда таково. Нет, оно всегда таково, но оно бывает натуралистично, или формалистично, или некомпозиционно, или плохо выполнено. Конечно, но ведь эти пороки могут быть и у музыки. Потому будем равняться по высшим проявлениям. В частности, было бы любопытно дать стилистическое сопоставление шитьевого орнамента и музыки по эпохам и векам. Я уверен, что обнаружится параллелизм. " ("Все думы о вас" стр.407)