Дело об ответах на анкету ПолитРу
http://www.polit.ru/bbs/2007/06/28/db.html

1.Согласны ли вы с утверждением, что "есть великая литература и есть не великая литература"? Почему вы согласны или не согласны с этим утверждением?

Разумеется есть и такая и сякая литература, точно так же, как есть великие и невеликие фильмы, рядовые и нерядовые люди. Есть усредненный поток, необходимый для развития культурных процессов, наращивания культурного слоя, а есть тексты обобщающие те или иные точки развития и выводящие процесс на какой-то качественно новый уровень. Тут многое должно сойтись – жизнь и судьба, внимание публики, особенности восприятия, но когда подобные пасьянсы складываются, то возникает нечто, выходящее за рамки. Кажется, это и есть великая литература

2. Существует такое мнение, что "великая литература" создается писателем сразу как "великая", а "не великая" сразу создается писателями как "не великая". Почему вы согласны или не согласны с этим мнением?

Намерение создателя мало что значит. Очень редко замысел совпадает с воплощением. Какого-нибудь Евтушенко будут помнить не за огромное количество написанного, а за строчку «Со мною вот что происходит, ко мне мой старый друг не ходит…» Какого-нибудь Вознесенского будут помнить не за головокружительные эксперименты с рифмами, а за песенку про миллион алых роз и тд. Нам не дано предугадать как наше слово отзовётся, хотя величие замысла, порой, подсвечивает, способно подсветить, внутренним светом даже неудавшееся намерение.

3. Существует также мнение, что "великой" или "не великой" литература становится после создания, в тот момент, когда можно оценить её значение. Почему вы согласны или не согласны с этим мнением?

Ролан Барт предлагал различать «Текст» и «Произведение». «Текст» – это то, что лежит в письменном ящике или на жёстком диске и сокрыто от читателя. «Произведением» текст становится только тогда, когда выходит на поверхность и попадает в поле социальных отношений, когда его читают и интерпретируют. Все-таки, «литература» – явление социальное, без работы его механизмов невозможно вынести оценки. Мы все знаем примеры непризнанных гениев, которые спиваются на руках двух-трех трепетных поклонников, однако, «непризнанный гений» точно такой же оксюморон как «живой труп» или «сухая вода». Феноменология события предполагает сторонний взгляд, вычленяющий и назначающий это самое событие, без него, стороннего взгляда, ну, никак нельзя. Вадим Руднев приводит правильный пример – если труп, лежащий в лесу, никогда не будет найден (случился пожар и лес сгорел), то никакого преступления совершено не было.

4.Можете ли вы назвать примеры великой или невеликой литературы? Может ли у одного писателя быть образцы "великой" или "не великой" литературы. Например?

Нас учат смирению комплекты толстых журналов, пылящиеся на дачных полках. В них многоторудный и многолетний опыт многочисленных предшественников и соседей, каждый из которых ведь наверняка мнит себя генералом. Однако, время и память отсеивают крупицы нестандартного в этом бесконечном потоке необходимого для того, чтобы культура постоянно работала и порождала новые смыслы. Возможно, великая литература это и есть порождение чего-то нового, смыслов или форм? Именно поэтому (в том числе и поэтому) она особенно трудна теперь, когда все, что только можно было многократно описано и подшито в архив?
Для меня очевидной разницей уровня моря внутри творчества одного и того же писателя является разрыв между «Школой для дураков» Саши Соколова и его же «Палисандрией», вы «Палисандрию» никогда не пробовали перечитать?
Вот и я не советую.