О пиратах всех мастей
Замечательным языком написанные полупиратские полубайки от el_d@lj via jaerraeth@lj:


Капитан Мартин Фробишер "среди биндюжников слыл грубияном". То есть среди морских ястребов он был известен как человек совершенно самоубийственной храбрости и, как бы это выразиться поделикатнее, не самый приятный деловой партнер.
Дошло до того, что голландские каперы подали официальную жалобу Елизавете о том, что Фробишер совершенно не соблюдает "Сухаревскую конвенцию", не чтит границ и систематически охотится в чужих угодьях. Елизавету эта жалоба привела в сильное удивление, потому что ей казалось, что морские разбойники свои "конфликты хозяйствующих субьектов" решают как-то по-другому. Впрочем, неудовольствие свое она Фробишеру выразила и он даже на какое-то время прекратил.

===

Капитан Джон Ланкастер был всем хороший капитан, но, как это случается с моряками, был привержен всяческим предрассудкам и суевериям. В частности, он считал, что грязь - жилище дьявола и источник всякой заразы, и что нет лучшего средства от цынги, чем лимонный сок пополам с муравьями. Соответственно, на его кораблях были вылизаны даже стоки для грязной воды, а члены экипажа под бдительными взглядами офицеров глотали по утрам эту кислую мерзость с брр... насекомыми - иногда довольно крупными.
Когда Ланкастер бросил "частную практику" и стал одним из капитанов Ост-Индской компании, его новое начальство попыталось покончить со всеми этими предрассудками, но... за это время матросы успели усвоить, что муравьи муравьями, а на кораблях Ланкастера цынгой действительно не болеют. А поскольку матросы и сами народ суеверный, то убедить их, что дело не в лимонном соке, а в воле Божьей, уже никакая сила не могла.
Так и остался на кораблях компании странный этот обычай.

===

В 1595 году капитан Ланкастер нанес неожиданный визит в португальский порт Ресифи (ныне Пернамбуко), Бразилия. Результат: разнесенный форт, слегка пострадавший город, начисто утонувшая португальская эскадра, теперь уже окончательно приписанная к порту Ресифи - и капитан Ланкастер в состоянии глубокой задумчивости. Причиной задумчивости были пряности. Ланкастер попал к отправке флота. Поэтому на рейде стояла одна, прописью одна, уже груженая каракка, а на складах в порту этого груза нашлось еще по меньшей мере столько же. Но вот ввиду обстоятельств захвата порта находившийся в Ресифи грузовой тоннаж совершенно не годился для перевозки чего бы то ни было и большей частью вообще пребывал ниже уровня моря. Вывезти добычу невозможно. Оставлять - как-то неправильно. Жечь - вандализм.
Но Ланкастер не был бы Ланкастером, если бы не нашел выход. Он отправил пинассу в ближайший португальский порт и зафрахтовал там два транспорта. Надо сказать, что португальские капитаны, уже на рейде Ресифи обнаружив, кто, зачем и на что их подрядил, почему-то не возражали.
По прибытии в Плимут Ланкастер сбыл свой груз оптом Левантийской компании и расплатился с португальцами. Кроме того, он добился, чтобы адмирал Ховард выдал обоим капитанам документ, позволяющий им беспрепятственно проследовать из английских вод домой. Потому что пиратство пиратством, а сделки сделками.

===

5 июня 1602 года первый флот Ост-Индской компании прибыл в Ачин – порт на западной оконечности Суматры – и встретил там самый радушный прием. Местный правитель, Ала-аддин Шах, не только слышал про англичан, но и был к ним до крайности расположен, поскольку откуда-то прознал, что англичане и испанцы воюют на море, а на испанцев и португальцев из Макао и Гоа у Ала-аддина был зуб размером со средний нарвалий рог. Так что - после, естественно, всяческих благопожеланий королеве - Ала-аддин тут же поинтересовался, как часто англичане намерены заходить в его порт и не продадут ли они ему сколько-нибудь замечательных корабельных пушек для защиты от этих бандитов-христиан. Командовавший эскадрой капитан Джон Ланкастер принял во внимание что а) перевалочный порт на островах необходим; б) Англия и Испания находятся в состоянии войны, тяжело вздохнул и совершенно безвозмездно подарил Ала-аддину запасные каронады с «Дракона», «Гектора» и «Сюзанны», и обещал следующим рейсом привезти еще. После чего был заключен в объятия, снабжен всем необходимым и упиршествляем в течении недели.
Последнее затянулось бы и на более долгий срок, но тут в Ачин пришла весть, что какое-то португальское судно направляется к Ала-аддиновым владениям с явно недобрыми намерениями. Когда избранный за быстроходность «Дракон» добрался до места происшествия милях в ста по побережью от самого Ачина, португальцы уже вовсю что-то грабили. Надо сказать, что капитан португальской каракки «Сан Антонио» (вообще-то торговой, но решившей подработать на стороне), видимо, провел большую часть жизни в Индийском океане и с англичанами ранее не сталкивался. Потому что увидев 400-тонного «Дракона», он даже не удосужился повернуться к нему кормой. Так что спустя несколько минут пятый или шестой выстрел «Дракона» – тут очевидцы не сошлись во мнениях – свалил вторую и последнюю мачту «Сан Антонио», на чем сражение и закончилось. Португальцы спустили флаг, с «Дракона» выслали шлюпку...
А надо сказать, что Ланкастер, естественно, пригласил Ала-аддина поучаствовать в экспедиции. И естественно, принимал его в своей каюте. А скуку в дальнем плавании все убивают по своему. И поэтому, когда португальский капитан поднялся на борт, взору его открылось следующее зрелище – на палубе между гротом и бизанью седой и очень благообразный (что-то около центнера) суматранец в цветных шелках и строго – и очень не по климату – одетый английский джентльмен исполняют дуэтом псалмы Давида. На иврите. Под аккомпанимент вирджинела.
Ну Ланкастер-то был наполовину марран, а вот откуда Ала-аддин Шах знал иврит, история молчит. Но баритон у него по свидетельству присутствовавших был очень приятный.

===

С Ала-аддином вышла одна заминка. Помимо пушек султан-англофил еще заказал Ланкастеру жену-англичанку. И когда тот привез заказ в Лондон, господа компаньоны вошли в очередной штопор. Во-первых, как может компания поощрять многоженство? Во-вторых, он мусульманин. В-третьих, как отреагирует Его Величество на то, что этот вопрос вообще рассматривается. В-четвертых...
Но пока обсуждалось в-четвертых, слух уже разошелся по Лондону. И компанию буквально затопили прошения от кандидаток и родителей кандидаток.
Прошения в красках описывали красоту и добродетели предлагаемых девствениц, их умение шить, играть на музыкальных инструментах, знание языков. Одна девица, стремясь доказать свою пригодность на роль подарка, даже написала трактат о пользе смешанных браков... и перевела его на арабский (хотя Ала-аддина-то убеждать в оной пользе было незачем).
Реакция Иакова, естественно, была "Никого, никогда, никуда." Напор петиционеров, однако, не уменьшился.
Однако, пока правление пыталось найти очередное соломоново решение, проблема самоликвидировалась по методу Ходжи Насреддина. Следующий курьер привез известие о том, что, к великой скорби подданых и союзников, Ала-аддин Шах изволил скончаться в возрасте 104 лет - а его внук и наследник, не обладая космополитизмом деда, в своих аппетитах ограничивается артиллерией.
И кандидатки, вздыхая, разошлись по домам.

===

Campbell: Lives of the Admirals
1666 год, Четырёхдневное сражение, голландцы под командованием де Ритера, англичане под командованием Монка.
"Будучи весьма скоро лишен возможности управляться, корабль был настигнут одним из неприятельских брандеров, сцепившимся с ним с правого борта, однако он был спасен почти невероятными усилиями лейтенанта, который, отцепив крючья брандера посреди огня, спрыгнул назад на палубу корабля невредимым. Голландцы, настаивая на уничтожении этого несчастного корабля, послали второй брандер, который сцепился с ним с левого борта и с большим успехом, чем первый, ибо паруса мгновенно загорелись и экипаж был объят такой паникой, что почти пятьдесят человек его бросились за борт. Адмирал, сэр Джон Харман, видя такое смятение, вбежал со шпагой наголо в толпу оставшихся и угрожал немедленной смертью первому, кто попытается покинуть корабль или кто не употребит всех усилий для потушения огня. Экипаж возвратился тогда к своим обязанностям и потушил огонь, но все-таки такелаж успел обгореть настолько, что одна из марса-рей упала и сломала адмиралу ногу. Посреди скопления этих несчастий третий брандер приготовился сцепиться с кораблем, но был потоплен снарядами орудий прежде, чем успел достигнуть какого-нибудь результата. Голландский вице-адмирал Эвертцен подошел к нему и предложил сдаться, но сэр Джон отвечал: "Нет-нет, до этого еще не дошло", — и дал по противнику залп, которым, между прочим, был убит командир голландского судна, после этого другие противники удалились."

===

О капитане Фрэнсисе Дрейке ходили странные слухи. Говорили, что его корабли всегда реагируют на угрозу - или хороший шанс - несколько быстрее, чем положено. Испанцы так и просто утверждали, что у Дрейка в каюте живет ручной демон, которого тот гоняет за разведданными, а также, что у Дрейка есть "волшебное стекло, в котором он видит даже самые тайные маневры своих врагов."
Не знаю, как насчет первого, а вот второе вполне может быть правдой. Подзорную трубу запатентовали только в 1608, но уже во второй половине 16 века Рекорд и Диггс работали с линзами "чтобы увеличить удаленные объекты", а Томас Хэриот, отправляясь в плавание в Виргинию, взял с собой нечто, описанное очевидцем как "стекло для дали". Так что у флота вполне могли быть какие-то ранние и более неуклюжие аналоги телескопа. И если такой инструмент имелся, то само существование его должно было быть военной тайной особой важности. Отсюда и секретность, и слухи.
А с другой стороны, Дрейк есть Дрейк - с него сталось бы и демона себе завести, в самом деле.

===

1588 год. Английский флот стоит в Плимуте и ждет известий об Армаде. Соотношение сил грустное, о том, насколько велико их преимущество в технологиях и мастерстве, англичане пока не знают, за отсутствием опыта крупных морских сражений, а потому программа-максимум - покалечить побольше транспортов, пока не потопят. А пока сигнала нет, Дрейк с Хоукинсом на берегу играют в шары.
И тут несется курьер - корабли наблюдения засекли испанцев. "Ладно, - говорит Дрейк, - давайте сначала закончим с этими шариками, а потом займемся теми, что покрупнее." Они доиграли партию и вышли в море. С известным результатом.

===

Колыбельная трескового мыса

У острова Ньюфаундленд, как известно, водится треска. Много трески. Раблезианское количество трески. И обстоятельство это не осталось незамеченным. Из года в год испанские, голландские и английские рыбаки собирались туда на лов.
Вопрос о рыбных местах решался как в "Балладе о трех котиколовах" - кто первым пришел и точнее выстрелил, тот и съел.
Но в какой-то момент Его Католическому Величеству Филиппу Второму пришло в голову, что Ньюфаундленд вообще-то находится в Новом Свете. А туда, как известно, всякой шпане ход воспрещен его королевским рескриптом. И в следующий сезон испанские рыбаки явились за треской в сопровождении довольно основательного конвоя, и, соответственно, их английские, голландские и подвернувшиеся под горячую руку датские конкуренты отправились строить волноломы на юг.
Надо сказать, что известия об этом событии дошли в Англию довольно быстро. Сказать, что Елизавета была крайне недовольна, значит сильно преуменьшить. Как писал любезный историкам мсье де Морней, "если бы с Его Испанским Величеством действительно произошло все то, что ему пожелало Ее Английское Величество, то у Филиппа Второго не было бы никаких проблем с престолонаследием и очень большие - с оплодотворением всей этой икры." Во всяком случае, достоверно известно, что Елизавета пожелала вслух, чтобы испанцам эта треска вышла боком - и опять же вслух посетовала, что ничего не может по этому поводу предпринять, поскольку на дипломатические демарши Эскориал не отвечает, а войны с Испанией нет.
"А то, чего требует дочка, должно быть исполнено. Точка." Капитан королевской гвардии сэр Уолтер Рейли пожимает плечами и идет искать старого напарника и большого любителя северного моря Лоуренса Кеймиса. Так что на следующий лов с английскими рыбаками уходят две пинассы. "Змей" - 35 тонн водоизмещения и "Мэри Спарк" - целых 50. Оба судна, конечно же, принадлежат частным лицам. Порт приписки - Плимут.
Ну и естественно, ввиду острова их встречает испанская эскадра из 12 единиц. (Ради справедливости отметим, что едва ли не половина - это корабли поддержки.)
Завидев превосходящего противника, пинассы развернулись и дали деру в открытое море, бросив конвой. Испанцы кинулись за ними, также оставив рыбаков без внимания - куда они денутся?
А дальше следует картинка из "Тома и Джерри". Скорость у англичан много выше (помимо того, что легкая пинасса вообще быстрее и маневреннее галеона, это еще были новые корабли с кое-какими дополнительными возможностями). Они удирают, испанцы догоняют и в погоне - что? - растягиваются. И в какой-то момент пинассы делают поворот на 180 градусов и берут в "коробочку" головного "испанца". Залп с двух бортов. И, не останавливаясь, к следующему, по дороге поменявшись местами. Залп. Развернулись и опять побежали. В общем, после нескольких таких маневров четыре корабля, шедшие в хвосте, сообразили повернуть обратно - и естественно, угодили под огонь рыбацкого конвоя, поскольку господа трескопромышленники после первого случая сразу поняли, что в этих водах для рыбалки нужна артиллерия.
Кончилось дело тем, что рыбаки двинулись ставить сети, а пинассы, взяв три приза, и проклиная тяжкую жизнь приватиров, пошли обратно, резонно предположив, что в этом сезоне уже ничего интересного не произойдет.
[Далее в оригинале следует описание того, как эти две несчастные пинассы умудрились понабирать туеву хучу призов, в т.ч. - галеоны водоизмещением раз в 20 больше их самих. Отчёт описывается четырьмя словами: "Систематическая наглость - первейшее счастье".]

===

Год 1581. Капитан Уолтер Рейли получает приказ арестовать некоего лорда Роша и доставить в Корк. Как уже было сказано, отношения у Рейли с начальством к тому моменту, мягко говоря, не сложились - собственно, приказ именно этим обстоятельством и объяснялся. Не то чтобы лорд Ормонд или Грей де Вилтон не желали видеть лорда Роша в Корке в упакованном виде, но посылать за ним отряд в 90 человек было, некоторым образом, оскорблением для Роша, который-то и в спокойные времена (в Ирландии редкие) кормил тысячу с лишним бойцов, а свистнуть мог еще втрое против того.
Но ожидавшегося скандала не последовало. Капитан взял под козырек (шлема) и убыл в неизвестном направлении. Обнаружился он через неделю. Непосредственно у ворот замка Балли, принадлежавшего Рошу. С шестью солдатами. Просто постучал в ворота и потребовал хозяина. Рош, уже осведомленный, что "это его арестовывать идут" и успевший уже поднять людей, укрепиться и окопаться, несколько удивился, но терять лицо не захотел и пригласил пришлеца с его войском на завтрак. За завтраком капитан объяснил причину визита - он, Рейли, очень интересуется астрономией, он знает, что лорд Рош тоже ею интересуется и что в замке есть обсерватория. Вот ему и хотелось посмотреть на нее до того как, потому что после это - по разным причинам - может оказаться невозможным. Хозяин опять сильно удивился и начал расспрашивать гостя уже о вещах астрономических. И обнаружил, что имеет дело с настоящим и искренним энтузиастом. Ну бывает. Резать визитера в таких обстоятельствах стало уж совсем неудобно, тем более, что толковые собеседники в любимой области попадались Рошу редко. Обсерваторию осмотрели к взаимному удовольствию, а потом гость попросил показать ему замок, пока он цел. Пребывающий в отменном настроении Рош согласился - и вместе с гостем и подобающим случаю "хвостом" прошел до Сторожевой башни. Где произошла некоторая рокировка. Потому что гость приставил к горлу хозяина острый предмет и посоветовал охране отойти подальше. Гарнизон башни помощи владельцу замка не оказал - он к тому моменту полностью состоял из англичан. Оказывается, в Сторожевую башню вел подземный ход, который не то небрежно, не то просто недостаточно охранялся. Так что пока Рейли завтракал и осматривал обсерваторию, его люди просачивались в башню.
Естественно, была погоня. Куда менее естественно было то, что эта погоня - на своей территории - совершенно никого не догнала и даже не увидела. Люди Роша - да и люди Ормонда, караулившие Рейли на тот маловероятный случай, если он все же Роша возьмет - клялись, что тут дело не обошлось без нечистого.
Так что Рейли привез Роша в Корк, сдал его под расписку и пошел домой, писать своему приятелю, поэту Гаскойну, что Ирландия - очень красивая страна, но в ней слишком мокро и совершенно ничего не происходит.
Рош, впрочем, с властями договорился и вскоре был отпущен домой, где еще долго проедал печень другому рейлиевскому приятелю и тоже поэту - Спенсеру, которого угораздило стать рошевским соседом, и честил англичан неприлично практичным народом. Хотя сам, кстати, был англичанином.

===

Мирный советский трактор

Май 1585 года. Испания готовится к "английскому предприятию". Министры Филиппа II объявляют, что в связи с неурожаем Испания нуждается в зерне, и предлагают за зерно высокую цену в золоте или товарах. Одновременно, именем короля отдан приказ задерживать и конфисковывать на нужды флота все приходящие зерновозы, а особенно голландские, зеландские, немецкие и английские суда, поскольку эти "провинции находятся в состоянии мятежа против моей особы".
И 25 мая жадность принесла в порт Бильбао английский 150-тонный транспорт "Примроз" (Примула). Сгрузили образцы и скоропортящийся товар, и отошли себе на рейд.
А 26 подходит к ним пинасса, а там коррехидор Бильбао и еще шестеро, назвавшиеся бискайскими купцами. Капитан Фостер их принимает с пирогами и пивом, пинасса уходит, оставив троих на борту, пиво идет хорошо, начинается медленный вежливый разговор о погоде и зерне... и тут под борт подваливают лодки и еще одна пинасса. И все бискайские купцы, и все хотят на борт. Фостер, у которого с самого коррехидора нехорошие предчувствия, велит ответить, что он уже ведет беседу с рядом местных джентльменов и в порядке живой очереди, пожалуйста. Неудовлетворенные купцы, числом около сотни, достают аркебузы, всякое острое железо и абордажные крючья и очень решительно лезут защищать свои торговые права. А господа собеседники приставляют Фостеру ножик к горлу. И тут является коррехидор со словами: "Сопротивление бесполезно, вы конфискованы." То есть, все по королевскому плану. (Столь странный способ захвата объяснялся нежеланием даже случайно продырявить полезный горшочек.)
А дальше начинаются отступления. Потому что английские торговцы в смысле вооружения и отношения к окружающей среде от английских же ловцов трески не отличались совершенно ничем. Поэтому лезущих на борт испанцев встретили "заранее заготовленным угощением". В общем, подготовленные к стрельбе кулеврины возникли как из-под дна морского, свои острые предметы тоже обнаружились в великом множестве, и дело повернулось так, что испанцы в капитанской каюте начали наседать на Фостера, чтобы он приказал своим людям прекратить сопротивление.
"Да вы что, с ума сошли? - удивился капитан торгового флота. - Они груз защищают. Нечего было загонять нас в угол."
В общем, в течение получаса команда - 28 человек - очистила судно от посторонних. А потом частично приняла их обратно - лодки рванули обратно к берегу, не подобрав всех (что вполне понятно, потому как, помимо всякой мелочи, мирный зерновоз нес 10 штук пушек) - так что англичане еще и выловили полдюжины испанских раненых, какие были поближе. И "Примроз" рванула из гавани, не дожидась третьего визита.
Уже в открытом море обнаружилось, что одним из подобранных раненых оказался коррехидор. У которого несколько удивленный Фостер со свежей царапиной на горле и поинтересовался, а что это, собственно, было.
Коррехидор заявил, что был это захват. По высочайшему повелению. И продемонстрировал повеление. После чего Фостер забыл про груз и все на свете и приказал идти домой. Потому что в приказе черным по желтому было написано, что корабли и их съедобный груз нужны для большого флота, собираемого в Лиссабоне.
"Примроз" пришла в Лондон 8 июня. Документы с носителями быстро попали куда надо. И Филипп II очень бы обрадовался результатам. Потому что там, где надо, то есть и в ведомстве Уолсингема, и в Тайном Совете, бильбаосское дело сочли испанской провокацией и методом дипломатического давления. Потому что мерили по себе. И совершенно не могли себе представить такого дела, чтобы у них в их собственном порту был отдан приказ захватить некое судно, и это судно не захватили бы.
И только через три недели выяснилось, что история была настоящая.

===

Вместе с прочим грузом галеона "Сан-Фелипе" Дрейку досталось 230 черных рабов. Выяснив, что некоторые из них умеют обращаться с парусами и ориентироваться по звездам, Дрейк подарил им пинассу, дал воды и провианта и объяснил, как добраться до африканского побережья.
Когда один из испанских пленных поинтересовался, почему Дрейк отдал часть приза тем, кто, собственно, сам был частью приза (надо сказать, это действие не встретило никакого протеста среди личного состава), пиратский адмирал ответил примерно следующее. Что он, мол, неоднократно слышал, что черные - рабы от природы, и, судя по тому, как ими торгуют их же царьки, это вполне может быть правдой. Да и Библия, как бы, не запрещает. Но вот по его личному, Дрейка, опыту, с теми, кто этим обстоятельством пользуется, происходят всякие нехорошие изменения. Собственно, он не знает ни одного работорговца или рабовладельца, на ком бы его занятие не сказалось самым решительным образом. То есть, сволочи все до единого. Так что черные, может, и созданы для рабства, кто знает, но вот белые не созданы для рабовладения точно. "Поэтому, - сказал профессиональный пират, - на мой вкус, честному человеку, который хочет оставаться таковым, следует действовать именно таким образом."

===

В ноябре 1585 пять кораблей Левантийской компании - "Мерчант Роял", "Тоби", "Эдвард Бонадвенчер", "Вильям и Джон" (да, да, вы правильно поняли, пропущенная фамилия обоих - Хоукинс) и "Сюзан" - вышли из Лондона по обычным торговым делам, направляясь в Средиземное море. Уже на траверзе Сицилии они узнали, что испанская кампания по приобретению плавсредств (см. "Мирный советский трактор") более не ограничивается собственно испанскими портами и распространилась на все воды, куда добирается галерный флот. Обстоятельство это капитанов огорчило - но не поворачивать же обратно. Тем более, что обратно все равно идти через тот же самый Гибралтар. Поэтому корабли разделились и пошли в предписанные порты, назначив точкой рандеву остров Занте у побережья Мореи. Торговля шла споро, ветра благоприятствовали, все пять кораблей в условленное время собрались у Занте - чтобы узнать от местных жителей, что их присутствие в бассейне не прошло незамеченным. Греки сообщили, что у Геркулесовых Столбов левантийцев ждет эскадра из 30 галер, а еще 20 под командованием Дориа и де Лейва рыщут по бассейну в их поисках.
Ну что поделаешь... Торговля занятие такое. Привели корабли в приличный вид. Обговорили порядок движения колонны. Выбрали адмиралом Эдварда Вилкинсона - капитана "Мерчант Роял". И пошли себе.
И 13 июля на траверзе Панталареи налетели на эскадру де Лейвы - 11 галер и 2 фрегата. Англичане остановились, показали цвета и поинтересовались у подошедшего фрегата, а почему это их, мирных купцов, так встречают посреди моря? В ответ последовало требование капитанам и представителям компании немедленно отправиться к де Лейве, ибо их долг - исполнять приказания испанской короны. В противном случае, сами понимаете. Вилкинсон, естественно, ответил, что никакого долга перед испанской короной у Левантийской компании нет, а потому дайте нам следовать нашим курсом, всем спокойнее будет. Воду в ступе толкли довольно долго. В конце концов, Педро де Лейва понял, что ему просто морочат голову - и приказал трубить атаку, полагая, что двукратного численного преимущества ему хватит за глаза.
Это с его стороны было ошибкой. Левантийская компания отличалась паранойей даже по английским меркам - и уделяла исключительное внимание различным дипломатическим приспособлениям, а также подготовке личного состава. Корабли компании отличались от боевых несколько меньшей маневренностью и несколько большей грузоподъемностью. Капитанов же компания предпочитала нанимать среди особо успешных каперов. (Впрочем, Вилкинсон выделялся даже на этом фоне и вскоре стал одним из 6 "мастеров" королевского флота.)
В общем, не то что взять "купцов" на абордаж, но и просто подойти на расстояние прямого бортового залпа у галер - со всем их численным преимуществом - не выходило никак. После пяти часов стрельбы галера адмирала сицилийской части эскадры, сильно клюя на правый борт, вышла из боя. За ней отвалили еще две галеры, пострадавшие слишком сильно, чтобы продолжать бой. Мальтийские продержались несколько дольше, но - тут англичане не были уверены - кажется, понесли большие потери в людях. Их артиллерийский огонь стал редким и нерегулярным и, спустя еще полчаса, они тоже отступили.
Английские потери - двое убитых, пятеро раненых.
Совет капитанов компании решил, что им, как людям торговым, преследовать противника невместно, тем более, что выгоды от того никакой - ну зачем им боевые галеры и как прикажете их тащить домой через Бискайский залив? Предложение продать галеры алжирскому дею было провалено четырьмя голосами против одного за сугубый идеализм оного. Поэтому они пошли своим курсом до Алжира, купили там провизии и свежей воды - и несколько нервно двинулись в сторону пролива. 30 все-таки не 11...
Но тут климат в который раз решительно заявил о своем протестантизме. В проливе стоял такой туман, что, по словам Филиппа Джонса, за сорок шагов ничего нельзя было различить. Вдобавок, задул сильный восточный ветер - так что "левантийцы" просто проскочили пролив и галеры заметили их, только когда те были уже милях в трех на той стороне. Галерный флот еще какое-то время гнался за ними и палил по чему ни попадя - но открытое море есть открытое море.
Впрочем, 4 года спустя в том же проливе этот галерный флот уже несколько других левантийцев все-таки догнал. Больше такие попытки не предпринимались.

===

Капитан Килинг был человек любопытный. Во время очередной дозаправочной остановки в будущей Сьерра-Леоне он приобрел у туземцев отличный слоновый бивень для своего кабинета - и задумался. Ведь если местные жители ходят на такое большое животное с копьями, то, наверное, его можно убить и из мушкета? На следующий день, закончив все операции по закупке воды и провианта, Килинг взял с собой двух матросов, проводника и пять штук мушкетов - и отправился на охоту.
И где-то во второй половине дня они повстречали "роскошного самца с превосходными бивнями". Килинг выстрелил и попал слону в холку. Слон развернулся и побежал на Килинга. "Голова его представляла превосходную мишень, но он бежал слишком быстро и местность была недостаточно ровной. Я попал ему в плечо, и дважды в голову над глазами. Последний выстрел явно смутил его и заставил отвернуть, так что он сбил меня боком и сломал мне ребро. Раны его кровоточили и след был четким, но сумерки наступили раньше, чем мы увидели его снова, и нам пришлось вернуться на борт с пустыми руками. Любопытно все же, как местные черные это делают. Тут должен быть какой-то прием..."
У Армады не было шансов.


А вообще, очень рекомендую первоисточник:
http://www.wirade.ru/cgi-bin/wirade/YaBB.pl?board=stories;action=display;num=1062596430;start=0#0