Я был помордован в стекольной земле,
Где тихо к Игарке течёт Енисей.
Я был повешен под мышкой сосны,
Где ласковый ветер сбегает с Карпат.
Меня увозили по ветхости дней,
Я видел, как ружья у них взведены,
Я выгружен в сердце отчизны своей,
Я никогда не вернулся назад.

Стрелочник с лампой стоит на посту.
Бандера и Сталин убили меня!
Кому я заполнил собой пустоту,
Чужую поклажу в тележке храня?
Бьются русалки по острым камням,
Ренские перлы катятся в тигль.
В ночи над туманом дрожит святый Ян,
Как будто заслыша германский артикль.

Ползут диверсанты под Бонн и Москву,
Куда побежим? что нас спасёт,
Когда из-за Нейссе буран понесёт
Нейтронные бомбы, сухую листву,

И Анна над гробом промолвит 'sehr gut,'
И прошлого тень её не оскорбит,
И вылезут снова глаза из орбит,
И стрелки на башне назад побегут,
И медными трубами грянет Сургут,
И выжжет зрачки белым снегом Ирбит?

Зачем я вцепился, как плуг, в этот грунт?
Мне бы ладонью затылок прикрыть,
Рукой дотянуться до шеи своей.
А там за рекой прорастает трава,
Орган в самолёты врезает свой фрунт,
Сучат телеграфы колючую нить,
И дети чуть слышно играют в слова,
И тихо к Игарке течёт Енисей.