Самостоятельная хозяйственная жизнь социума (1)
Мне хотелось бы получить самое общее представление о том, как устроена хозяйственная жизнь современного общества. Кажется, что без такого базового представления нельзя понять социальные процессы. В ходе разговоров с людьми, знакомыми с современной экономикой, выяснилось, что мои (довольно расплывчатые) представления на этот счет сильно отличаются от принятых. Более того, мне не удалось договориться даже о самых основных понятиях. Очень долгие и запутанные споры ни к чему существенному не привели. Создается впечатление, что «последовательный» разговор и прояснение позиций невозможны, поскольку самые первые понятия, которые мне кажется естественным употреблять, непонятны экономистам, поскольку используются ими в иных смыслах Разумеется, ответственность за такое положение дел лежит на мне – поскольку дискутирующие со мной экономисты знают, что говорят, и находятся в курсе достижений экономической науки, а я произношу нечто новое (может быть) и должен приложить усилия к тому, чтобы быть понятым.

Спасибо лжеюзеру brem – он подсказал мне, что может оказаться более плодотворной иная форма, чем «лобовой» спор «на логике». «Логические» споры сбоят, когда не установлены понятия и не ясна общая картина происходящего. Можно попробовать выложить некоторое количество «больших» связных текстов, из которых постепенно компетентным людям станет ясно, что же, собственно, я хочу сказать.

В результате многотерпения eugenegp удалось выяснить о границах экономической науки: «экономика есть сфера человеческой деятельности, связанная с производством и обменом, а экономическая теория есть теория, анализирующая эту сферу» (http://www.livejournal.com/users/ivanov_petrov/23285.html?thread=343541#t343541). Отсюда мне стали яснее неприятности, сопровождающие меня в разговорах с экономистами. Экономика выделилась как наука, как то. что может быть измерено и взвешено. С точки зрения научности это единственно правильное решение. Но вот ведь в чем дело… Если медицина станет такой, что больных будут лечить, только когда что-то будет измерено, а неизмеренным болящим будут отказывать в помощи (это не так далеко от правды, но все еще не совсем правда), то это многим не понравится. И мне не нравится, что общество болеет, болезнь связана, в частности. с хозяйственной сферой общества. А экономисты не могут говорить об этом, поскольку корни болезни находятся вне их науки и кому они принадлежат, по чьему ведомству проходят – никого не касается.

Отсюда ясно, что то, что я хотел бы услышать о строении хозяйственной деятельности, начинается задолго до границ современной экономической науки и заканчивается сильно после того, как экономисты уже легли спать.

Все бы хорошо, однако я не готов взять да написать для ЖЖ некий «экономический курс», который потом можно драконить и уличать – слишком большая работа, тем более для непрофессионала. Выход может быть только компромиссом. Я попробую выдать на гора некоторое количество текстов, из которых, хочу надеяться, постепенно станет понятнее моя позиция. Подходить к теме придется постепенно. О совершенстве текстов, научной строгости тут речи нет; можно надеяться только, что – вдруг – я смогу стать более понятным.

Так что у меня в журнале пойдет целая серия сообщений с общим заглавием. Это – первое.

1.
Оглядка на получателя никогда не способствует пониманию произведения или формы искусства. Ошибочно считаться с определенной аудиторией или ее представителями... Ибо ни одно стихотворение не предназначено читателю, ни одна картина зрителю, ни одна симфония слушателю.
В. Беньямин «Задача переводчика»

Анализ оснований духовных воззрений, пользующихся популярностью в данное время, имеет почтенную историю. Макс Вебер задался целью понять, из каких основных постулатов исходила та рациональность, которая привела к изменениям истории и общественного устройства, наблюдаемым в Новое время. Изучая генезис капитализма, он нашел его основания в религиозной этике и предпринял несколько обширных исследований различных религиозных систем и типов личностей, продуцируемых этими системами (типами цивилизаций).

Очевидно, что исследования по религиоведению проводились Вебером потому, что его чрезвычайно интересовали сами типы религиозных личностей и типы обществ, насколько они определяются религиозной этикой. Иначе говоря, Вебера специально интересовало сравнительное религиоведение, и роль подобных штудий для него совсем не сводилась к вспомогательным рассуждениям для объяснения некоторых экономических теорий.

За полвека до Вебера чрезвычайно сильную попытку построить сравнительное религиоведение предпринял Шеллинг. Можно сказать, что он создал самую сильную систему сравнительного религиоведения (или сравнительной мифологии), не превзойденную до сих пор. Стройная и изящная система доказательств связывала между собой все известные в то время мифологические и религиозные системы. Основным выводом Шеллинга был тот, что можно видеть эволюционный ряд религиозных систем, ведущий от политеизма к единобожию. Пафос системы Шеллинга заключался в отчетливом представлении глубинной духовной эволюции людей, которые в истории продумывают устройство мира и шаг за шагом закономерно приходят к монотеизму и представлению о троичности божества.

Вебер практически не опирается на Шеллинга, и в целом систему Шеллинга можно считать прочно забытой: современные мифологи и религиоведы не пользуются его выводами и способами доказательств. Почему Вебер, занимавшийся очень сходной проблематикой и, безусловно, знакомый с системой Шеллинга, не использовал его достижений? Потому что изменилась сама плоскость, в которой ставятся вопросы. Стало не интересным (тенденциозным; устаревшим; неправильным) привносить в рациональные построения теологические идеи. Между тем рассуждения Вебера и Шеллинга чрезвычайно похожи по основной задаче: исследуя историю религиозных идей, получить обоснование современного состояния дел. Для Шеллинга самым важным и самым современным еще было христианство; для Вебера – капитализм.

Время дышит, и мыслители улавливают в ритме его дыхания свои идеи.

Подобно тому, как прежде философ направлял свои способности по разработке понятийных систем на мифологию, религиоведение, историю, так ныне современные философы стремятся разработать те круги понятий, которые были бы способны реформировать социологию, экономику, политологию, антропологию. Сейчас оказываются «больными» (=имеют социальный заказ) социально-политические науки, и именно в них направляется поток идей, который в прежние времена оплодотворял науки гуманитарные. Время дышит, и мы можем ощутить в этом дыхании свою задачу.