Хмм - наверное сила Розанова
как писателя не в "создании образов" - а в создании такого точного языка - который дивно ткёт образы из материала жизни читателя - а не из материала жизни или фантазии писателя.
Отсюда и интимность.
Читаешь вроде как литературу - а вдруг из памяти (почти ведь небытия !) такое сокровенное воспоминание явится - и эта встреча и ошарашивает.
И сразу возникает вопрос к писателю - "это ты подстроил встречу - откуда ж ты знал?" А он знал. В этом и гениальность.

Язык укутывает читателя и так даже каким-то обманом - вдруг рраз - и читатель уж давно не в мире Розанова - а уже в своём - и неявное - или что-то ушедшее в прошлое или незамечаемое настоящее - выдвигается на первый план. И ты стоишь и изумляешься встрече.