Уникальность (от неплатежеспособного: отдаю долги)
Некоторое время назад был спрошен, почему – с моей точки зрения - не существует уникальных объектов.

Тема эта имеет отношение к тому, что написано у Виндельбанда, Риккерта, Вебера и отчасти Хайека:

Рассуждения строятся так.

В мире нам встречаются объекты повторяющиеся, сходные – и уникальные. Со сходными работают естественные науки. Они следят за ними в разных условиях, ставят эксперименты и пр. Их методология – наблюдение, сравнение, описание, эксперимент, предсказание, проверка, гипотеза… Другие науки так выстроены быть не могут. В науках о духе (немецкий вариант, = моральные науки на англ.) мы сталкиваемся только с уникальными явлениями. Произведения искусства, события истории, обычаи племен… Тут нужна другая методология.
Подумавши, мудрые решили, что все эти явления имеют отношения к ценностям. И потому понятие ценности стало центральным в области гуманитарных и социополитических наук. Как я говорил, корень этого внимания к ценностям, основа ценностного подхода – в уверенности, что объект науки здесь иной, чем у естественников.
Теперь к делу.

На объектах мы не встречаем этикеток, кто уникальный, а кто повторный. Изучая мир, мы встречаемся с множеством объектов, которые в разной степени подобны друг другу и в разной степени отличаются. С накоплением опыта мы научаемся группировать сходные объекты, и появляются системы знаний о мире, которые все пронизаны классификационными процедурами.

В основе нашего знания о мире, о группировке объектов, лежат процедуры сравнения. Они используются людьми бессознательно, но если их изучить, можно отыскать всего три критерия, по которым мы можем установить сходство между объектами. Независимо от качества объектов, критерии остаются одними и теми же. Проще говоря, когда мы говорим простое слово «сходство», мы подразумеваем идентичность двух объектов по тому или иному критерию.

Чтобы использовать эти критерии, мы должны знать признаки объектов. Мы не просто смотрим на объекты «в общем», а выделяем в них некоторые черты, признаки, свойства, аспекты. И работаем с этой «морфологией».

Число признаков любого объекта бесконечно. Ясно, что выделяя признаки, мы берем не все, а те, что смогли заметить, те, что показались важными – с какой-то точки зрения. Отсюда: сравнение предполагает позицию наблюдателя, точку зрения, с которой производится сравнение. Нельзя сравнить «ваще» – такое заявление означает. что точка зрения на сравнение не рефлексирована, познавательная операция проведена недостаточно чисто.

В полном виде результат сравнения описывается примерно так: эти два (более) объектов сходны по таким-то признакам (свойствам), что выявлено при использовании таких-то критериев сходства. При описании признаков (если это не просто называние), приходится указывать на точку зрения исследователя.

В самом общем виде можно сказать, что какие-то сходства я найду у любых объектов. Ведь сходство возможно по признаку: материальный; существующий; несуществующий; обозначенный как объект – и проч. Все сходно, вопрос лишь в степени сходства. С помощью критериев гомологии мы переводим общий разговор о каком-то непонятном сходстве (или различии) в конкретный разговор о том, по каким (и по скольким) признакам мы обнаружили сходство (различие).

Отсюда: часть объектов окажутся настолько сходными, что я смогу сблизить их в какой-то один класс. Это – вещь (одна, в разные моменты своего существования), или несколько вещей, очень похожих («близнецы»), и еще какие-то важные группы сходства. А может оказаться, что анализ с точки зрения, которая была использована, установил. Что вот 1, 2, 4, 5, 6 и многие другие вещи сходны, а объект номер 3 от них сильно отличается. Он уникален.

Что это значит? Свойство уникальности – это отличие от тех объектов, с которыми производилось сравнение (7, 127, миллионы или еще больше, но всегда конечное число), по выделенным признакам (по другим признакам уникальный объект может быть идентичен с прочими – скажем, материален).

Значит, категория уникальности есть ВЫВОД из операции сравнения. Нельзя сказать, что уникальные объекты не сравнимы – напротив, они конечно же сравнимы (несравнимых объектов в нашем мироздании не существует, а если б существовали, мы бы их не видели, не ощущали, ничего б о них не знали и догадаться о них не могли), но в рамках конкретного сравнения с такими-то другими объектами их выгодно считать уникальными.

Хайек, скажем, много говорит о различии объективных естественных наук и общественных наук, которые субъективны, и далее развивает эту мыслишку. Из сказанного выше ясно, что выделение объекта исследования ВСЕГДА происходит с привлечением субъективности исследователя (точка зрения), взгляда без глаза не бывает: естественные науки в отношении выделения объекта исследования в той же мере субъективны, что и общественные науки. Другое дело, что порядочные люди давно отработали методологию обращения с этой субъективностью, - здесь сбивает слово, никаких «подтасовок» и «подсознательных влияний» не подразумевается, имеется в виду простой и ясный вывод гносеологии о том, что деление на субъект и объект производится наблюдателем, и потому любой объект науки «сделан» этой самой наукой, а не является чистым природным феноменом. Это не пугает физиков и химиков, и в той же мере мало должно пугать социологов, традиционно с почтением относящимся к наукам точным – в меру разумения оных.

Поэтому – вся проблема о различии объектов изучения разных групп наук есть выдумка, связанная с непрофессионализмом выдумщиков по поводу того, как происходит познание. Объекты социологии и физики не отличаются по степени сравнимости, поскольку эта степень – то, что делает исследователь. Пожелаю – и буду лужу исследовать как уникальный объект. Захочу – и Машу буду рассматривать как объект повторяющийся. Наука занимается тем, что изобретает процедуры, которые позволяют ей рассматривать объекты (уникальные – в том смысле, что все разные объекты можно считать уникальными, раз они не самотождественны) как в чем-то сходные, повторяющиеся. Повторность объектов – это то, что делает наука своим взглядом на мир. Глаза у науки устроены так, что то, что попадает в ее поле зрения, становится неуникальным. Это не свойство объектов, а свойство науки.

Отсюда: проведенное выше различение наук на науки о законах и науки о ценностях, науки о повторном и науки об уникальном – вздор.

Эту мысль можно разворачивать дальше. Хочу подчеркнуть, что я нигде не сказал, что объекты всех наук совсем одинаковы, или что социология должна работать методами физики. Объект психологии или социологии действительно иной, нежели у физики и химии, но разница эта – вовсе не в его неповторимости, уникальности, невыразимости и прочем. Для характеристики разницы объектов надо разворачивать учение о строении мира, об уровнях реальности, по которым отличаются не только объекты (камень, трава, собака, человек), но и способы мыслить эти объекты (закон; тип; идея). Но это – уже совсем иная мысль, я же хотел указать только на неправомерность разделения наук (и объектов) так, как это было принято у неокантианцев, унаследовано многими крупными социологами и экономистами – и по сю пору эта стародавняя философская ошибка заставляет в общем способных авторитетных людей писать глупости в своих, несомненно, заслуживающих всяческого внимания публикациях.