Последний текст из сборника дорожных рассказов осени прошлого года, повествующий омоем первом посещении столицы Абхазии. Сегодня, после того, как я увидел возрождающийся Сухум, есть, что вспомнить, заново пережить те трепетные мгновения первого знакомства. А в следующем году, это будет уже другой город. Это все уже история.

Город непобежденных.

Сухум. В прошлом древняя крепость Сухум-кале, легендарная античная Диоскурия, утопающий в зелени советский курорт. А ныне город-призрак. Рай, разрушенный войной. Впервые после войны я попал в Абхазию в 2000-м. Я бывал на этой земле и до войны, я отдыхал на курортах Гагры, Пицунды, Нового Афона, но в Сухуме не был ни разу. И вот я здесь. В столице героической республики, выстоявшей год войны и последующие годы блокады. Сухум. Город непобежденных.

Сразу бросается в глаза разительное отличие от столицы другой непризнанной республики- Тирасполя, откуда я вернулся всего две недели назад. В самом Тирасполе войны не было, практически всю силу румынского удара взяли на себя Бендеры, но и они полностью восстановлены (за исключением здания горадминистрации, исстрелянного, оставленного в таком виде в качестве памятника, как когда-то часть старого Сталинграда, как будто и не было войны. А здесь по-прежнему Сталинград. Война шла здесь не полтора месяца, как в ПМР, а целый год. Сухум дважды переходил из рук в руки, его дважды штурмовали, сначала грузины, потом абхазы. Можно сказать, что город был дважды разрушен, но он жив. Конечно в отличие от отстроенной специально для туристов на деньги российских вкладчиков Гагры, он представляет собой жалкое зрелище. Гагра год от года становится похожа на ту, что была до войны: цветущие санатории, заполненные пляжи, а какая там дорога (построенная кстати Лужковым)! Такой и в Москве-то не часто увидишь. Speedway или как там их называют. После Гагры дорога резко ухудшается, а на подъезде к Сухуму ее нет как таковой, впрочем, после Гумисты видимо сохранилась еще старая советская дорога, в любом случае гонки на маршрутках (единственный общедоступный вид транспорта в Абхазии) развлечение не из самых приятных, особенно на старых ржавых РАФиках, хотя в этом, несомненно, есть своя экзотика. Спустя 15 лет после окончания войны Сухум по-прежнему в руинах. И неудивительно: у государства нет денег на его восстановление, а российские олигархи не спешат вкладывать туда свои деньги, они продолжают «тюнинговать» Гагру, да и туристов в столицу едет намного меньше. Даже на оживленных центральных магистралях города можно увидеть покосившиеся, полуразрушенные здания, они чередуются с отстроенными, по некоторым из них, по всей видимости, били из танков. Вокзал выглядит нетронутым, но он заколочен, платформы поросли травой, стоят разбитые составы. Сюда иногда приходят вагоны московского поезда, некоторое время назад даже ходила электричка до Адлера, но это редкость, лучшим средством перемещения по республике остаются все же на маршрутках, их как раз у вокзала огромное количество. Напротив вокзала полуразрушенный дом, но он жилой, странно видеть белье, свисающее с обгоревших балконов. Но здесь это норма. Площадь перед вокзалом тоже заросла, асфальт отступает перед бурной южной растительностью, стоят проржавевшие покинутые палатки, еще один привет из СССР, не то "Союзпечать", не то "Мороженое".
Одна и центральных площадей города, площадь Свободы- здание Правительства, полностью выгоревшее. Его так никто и не пытался восстанавливать (на минуту представил себе, что было б если б наш Дом Советов не восстановили после "Черного октября", как бы он выглядел сейчас). А этот дом вполне вписывается в общую картину. Я приехал, попав на главный праздник- ДеньПобеды, в честь этого сухумчане вывесили на здании огромный (как мне сказали 75 кг весом) флаг РА, занявший половину фасада. Перед зданием постамент, здесь когда-то был памятник Ленину, но его разрушили грузины, захватив город в 92-м, на постаменте типично советские надписи типа "Здесь был...", на их фоне пронзительно выглядит «Альтернатива есть!» Здание Совмина, словно огромный призрак, нависает над площадью, он манит и пугает одновременно. Мои абхазские друзья не советовали мне ходить внутрь, говорят, там периодически что-то обрушается, они сами без особой нужды, предпочитают туда не ходить, хотя в боковых пристройках работают некоторые действующие ведомства. Сгоревшее, но выстоявшее здание действительно до боли напоминает мне наш ДС, хотя скорее всего оно похоже на огромный корабль, давным давно разбитый о берег, возвышающийся свои черным силуэтом над морским бризом. Но над всем этим чистейшее голубое небо, и вот уже 15 лет здесь не слышно выстрелов и взрывов.
Здесь Басаев хотел делать столицу своей конфедерации, но его не поняли. Мне так и не удалось обстоятельно и подробно побеседовать с кем-то из ветеранов,  того поколения людей, которые в первые страшные дни оккупации голой грудью бросались на врага с целью завладеть оружием, которые день за днем, невзирая на ранения и смерть товарищей упорно продвигались на юг по обоженной окровавленной земле, которые со слезами на глазах штурмовали родной город, посылая на головы засевших в нем врагов огненный дождь, которые шли дальше за Кодори, за Галидзгу, за Ингури и готовы были идти и дальше, преследуя отступающего врага. Современная молодежь Абхазии хочет одного: чтобы их город вновь был многолюдным, красивым, чтобы к ним ехали туристы, чтобы никогда больше не было войны, которую они хотят забыть. Они все по- разному видят будущее своей страны, кто-то мечтает о независимости, кто-то о том, чтобы войти в состав России. Одно их объединяет: в состав Грузии они больше не войдут. Такие вещи не забываются, а на Кавказе тем более, нужно будет прожить нескольким поколениям, чтобы все забылось. И это касается не только абхазов, но и всех, кто населяет республику: русских, армян, греков, даже грузин, которые предпочли не поддаться шовинистическому угару, ослепившему их соплеменников, и бок о бок с абхазами защищать эту землю. Эту общую для них землю. Город живет новой жизнью, он изо всех сил пытается  доказать свое право на существование, забыв прошлое, но руины, словно черные пасти, лишь кое-где скрытые листвой, не дают забыть, какой ценой далась свобода.
Набережная красива и ухожена, руин не видно. Только остов бывшей гостиницы "Абхазия", давно сдавшийся на милость растений, угрюмо торчит из зарослей, да нечто бесформенное, покосившееся на берегу было когда-то руинами крепости "Диоскурия", а в последствие рестораном. Зато тут и там высятся краны- что-то строят, знаменитая башня с часами на бывшей улице Ленина выглядит, как и 20 лет назад, при входе на набережную, под сводами колоннады, как и тогда, старики режутся в домино.
Ночью жизнь в городе становится не столь заметной, освещение на улицах практически не работает. Кстати на сухумских улицах ночью надо держать ухо востро, да и днем не зевать. Светофоры здесь не мигают, правил уличного движения как таковых не существует. Со мной на праздник приезжала делегация из Южной Осетии, одну девчонку сбило насмерть прямо среди бела дня. Ну, я тертый калач, закаленный на московских улицах, так что меня чаша сия миновала успешно. И все же по ночам, когда большинство народу сидит по ресторанам и кафе, а на улице темно хоть глаз коли, чувствуешь себя немного не по себе, особенно если идешь один и пьяный по незнакомому городу. Пьяный воздухом свободы, воздухом гор и моря, пьяный от вина, чачи и коньяка, которые для приезжих являются едва ли не одной из главных местных достопримечательностей.
Я иду по направлению к Сухумской горе. Передо мной на холме обшарпанное здание с колоннами. Внутри ничего нет, раньше здесь был большой зал и несколько помещений поменьше, на одном из них отчетливо читается "Буфет", все завалено мусором, кусками черепицы, осколками плитки, повсюду корни и побеги, прямо из пола растут маленькие пальмы. Почему-то мне вспоминается сцена из прохановского "Красно-Коричневого" с расстрелянной лошадью. Здесь не хватает мертвой лошади, думаю я, она здесь очень хорошо смотрелась бы...
Выхожу на улицу с другой стороны, передо мной мощеная площадка и ржавые рельсы. Это станция «Бараташвили». То есть это когда-то была станция: люди толкались в очереди в кассу, чтобы уехать на север в Гагру и Сочи или на юг, в Очамчиру, сидели в зале в ожидании своей электрички, сидели за столиками в буфете, пили пиво или газировку, беседовали, шутили, смеялись... но пришла война и от всего этого остались горы мусора в оплетенных лианами развалинах. Мой путь лежит наверх, к Обезьяннему питомнику, который, кстати говоря, работает. Во время войны обезьян выпустили на волю, но в последние годы их начали водворять на место, не всех, конечно, половина клеток пустует, другая находится в весьма плачевном состоянии. Туристам прямо на входе предлагают купить обезьянам корм, государство обеспечивать их полностью не в состоянии. Дорога разбитая и полуосыпавшаяся, некоторые ответвления ведут в никуда- там давно не осталось человеческого духа и безраздельно властвуют джунгли. Колоннада по бокам на площадке, от которой начинается главная лестница, сохранилась лишь с одной стороны. Административное здание вдали давно необитаемо, все вокруг выглядит так, словно тут гарцевали танки. А вообще, учитывая близость обезьян, пейзаж напоминает развалины древнего города, где жили бандерлоги из "Маугли", помните?
Я закрываю глаза и пытаюсь представить, как прекрасен был город до войны, пытаюсь восстановить картину в своем изображении по картинкам и старым советским открыткам: оживленные улицы, цветущие клумбы, фонтаны, постовой на перекрестке, пионеры, спешащие на урок, радостный детский смех. Не получается. Тот город как будто остался в другом измерении, для меня его никогда не существовало. Для меня существует только этот: его пытались разрушить до основания, но он воскресает из руин, снова по улицам несутся троллейбусы, снова перед Драмтеатром бьют фонтаны, пусть даже и ненадолго, в честь праздника, снова дети идут в школы. Они, как и я, никогда не знали войны, как и не знали другого детства- прекрасного, беззаботного советского детства. В моей голове вертится песня Тимура Муцураева "Город Грозный- город грез несбывшейся мечты". Должна быть такая же песня и про Сухум, обязательно должна быть. Я стою перед Мемориалом славы в центре города, с одной стороны бескрайнее лазурное море, с другой угрюмо возвышается сожженный Совмин. Мемориал усыпан венками, я читаю списки павших героев: абхазы, грузины, русские, армяне... У меня нет цветов, да и не знаю я, где их можно купить здесь. Я кладу по нашему обычаю россыпь сигарет, специально для этого купленных (я не курю). Спите спокойно, ребята, спасибо вам за этот Город!

октябрь 2007

несколько фоток, сделанных тогда на мыльницу:
http://moi-kavkaz.livejournal.com/7757.html