|
|
Пишет olegmi (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} olegmi)@ 2007-08-07 15:15:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
ЛЕЧИТЬ НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ
Из всех отраслей медицины психиатрия уникальна тем, что только в ней век за веком не слышно ни об одном выздоровлении. В ее истории есть что-то общее с историей святой инквизиции. В борьбе с отклонениями душ от «генеральной линии» психиатры исковеркали тысячи судеб: Элизабет Тейлор, залеченная до состояния овоща, Хемингуэй, покончивший с собой после серии электрошоков, узнав, что пытки эти будут продолжены…
Разница между двумя видами «инженеров человеческих душ» в том, что церковь свои заблуждения публично признала и даже покаялась. Психиатры же, раз за разом убеждаясь в негуманности и неэффективности старых методов (лоботомии, электрошока), лихо продолжают эксперименты на людях в том же направлении.
Конечно, есть ситуации, когда без помощи врачей-психиатров не обойтись, и они делают благое дело, но сейчас мы говорим о нелицеприятных сторонах проблемы.
И ВАС ВЫЛЕЧАТ…
Психиатр имеет над больным власть практически безграничную. В 2003 году суд приговорил к 7 годам заведующего 15-м отделением психиатрической больницы Святого Николая Чудотворца, что на Пряжке, Анатолия Веденеева, поставившего на конвейер насильственную госпитализацию одиноких квартировладельцев. Летальные исходы пациентов ему обеспечивала целая банда.
До Страсбургского суда дошла Тамара Ракевич из Екатеринбурга, которую на полгода упекли за решетку психушки с диагнозом: «расстроена, не спит ночью, плачет над Библией и пишет частые жалобы». По нашему «Закону о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» лечить человека можно без его желания, записав, что он «пока не представляет опасности для себя или для других лиц, но может начать представлять таковую».
Может быть, Ракевич в доме скорби резала себе вены, дралась или кусалась? Нет, все гораздо серьезнее!
Из Постановления Страсбургского суда по правам человека от 28.10.03 (дело Ракевич против России; жалоба № 58973/00): «Согласно докторам, находясь в больнице, заявитель оставалась подозрительной и недоверчивой (это вместо спасибо за то, что ее оторвали от ребенка и держат взаперти! – А. Б.). Она не скрывала свои эмоции и уклонялась от объяснения поведения, которое привело к ее госпитализации. Кроме того, обвиняла врачей в присвоении ее имущества. Не имея никакого доверия к докторам, заявитель отказалась от любого ухода. Она была неопрятна, носила три свитера одновременно и не раздевалась перед тем, как лечь в постель. Заявитель также отказалась мыться из страха простудиться (боязнь простуды, три свитера сразу – может, там было просто холодно? – А. Б.) и писала жалобы, которые скрывала в своем нижнем белье (и правда, только псих может надеяться, что их там не найдут. – А. Б.). Все это время, согласно медицинскому сообщению, она оставалась эмоционально холодна, манерна и скучна (все, срочно бегу сдаваться психиатру… – А. Б.)».
Суд в Страсбурге присудил Ракевич компенсацию в 3000 евро.
Кстати, после трех месяцев в психушке выпустили Тамару только благодаря ее же жалобе: Коллегия Свердловского областного суда саму жалобу отклонила, оставив решение о госпитализации в силе, но в порыве запоздалого здравомыслия догадалась, что «в ее принудительном лечении нет больше необходимости, поскольку она имеет работу, является матерью-одиночкой ребенка-школьника и уже находится значительный период времени в больнице». И ни слова о том, что она выздоровела или перестала быть «манерной и скучной»…
КАЖДОМУ РЕБЕНКУ – ПО ДИАГНОЗУ
Огромная индустрия производства психотропных лекарств требует постоянного расширения рынка. С 1952 по 1980 год детские диагнозы плодились как мухи: «расстройство математических способностей», «арифметических способностей», «языковое расстройство» и т. п. От каждого – таблеточки. А в 1987 году Американская психиатрическая ассоциация в порыве сребролюбия открыла уже совершенно универсальную болезнь: «Синдром дефицита внимания с гиперактивностью» (СДВГ) – и без всякой научной базы, простым голосованием включила его в «Диагностическое руководство психических расстройств». По сути, СДВГ есть у любого ребенка, который на уроках считает ворон, болтает или вертится; в общем, если не учится прилежно, как робот, – срочно лечить.
Спасать активных деток решено психотропными препаратами, формирующими зависимость (т. е. наркотиками). В Европе на таких снадобьях ставится предупреждающая черная метка о возможности опасных последствий. Фред Боман-младший, детский невролог из Калифорнии, утверждает: «У ребенка с диагнозом СДВГ не наблюдается никакой аномалии; этот псевдомедицинский диагноз есть не что иное, как позорящее клеймо, а ничем не оправданное лечение, которое неминуемо следует за его постановкой, – настоящее насилие».
Но ведь у нас этой проблемы нет? В этом году еще нет… Первый международный форум «Охрана здоровья детей в России», посвященный внедрению диагноза СДВГ в практику, российские психиатры и чиновники Министерства здравоохранения и социального развития РФ провели 13–14 апреля 2006 г. в Москве.
ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ ПОЛИГОН ИМ. КАЩЕНКО
Как дела в психиатрических учреждениях, заинтересовался Владимир Николаевич Леонов – депутат Законодательного собрания Ленинградской области.
– Еще летом 2004 года мне стало известно об ужасающем положении пациентов психиатрической больницы № 1 им. Кащенко, – рассказывает депутат. – Хоть она находится и не в самой Гатчине, но туда попадают жители моего округа, и их жалобы идут ко мне. Я обратился в целый ряд организаций (а больница находится на контроле города) с запросами.
Ко мне поступили сведения, что в этой больнице неофициально испытывают новые лекарства зарубежного производства. И я попросил Горпрокуратуру и органы Госнаркоконтроля проверить это обстоятельство и выяснить, были ли факты смерти и тяжкого вреда здоровью, причиной которых послужили испытания каких-либо лекарств. Прокуратура отправила мой запрос… в эту больницу (!) и в прокуратуру Невского района, от которой я внятного ответа так и не получил. Госнаркоконтроль ответил уверткой: в ходе проверки установлено, что указанная организация не осуществляет деятельности, связанной с оборотом наркотических средств и психотропных веществ. То есть за эти эксперименты с больных денег не взимали, и радуйтесь...
Еще я обратился в горздрав Петербурга и попросил представить статистику смертности в этой больнице: с какими диагнозами поступали умершие в последнее время пациенты, каковы официальные причины смерти. Ответ заместителя председателя горздрава Петербурга меня чрезвычайно удивил! Он показал, что сфера психиатрии полностью засекречена. Мне объяснили, что «депутат может обращаться в органы власти только по вопросам осуществления своей депутатской деятельности», а поскольку я депутат из другого субъекта Федерации, то нечего и спрашивать! То есть проблемы жителей региона, за меня голосовавших, – не мое дело, если с ними что-то случается не на «моей» территории.
Далее в ответе написано, что «диагноз пациента или причина смерти умершего являются врачебной тайной, которая может быть разглашена только при исключительных обстоятельствах». Ладно, допустим, что нигде не согласованное испытание лекарств на людях – обстоятельства не исключительные. Но я ведь и не просил раскрывать врачебные тайны – причину смерти или диагноз конкретного человека! Я попросил привести общие статистические данные. За всей этой казуистикой ответа так и не получил.
Кроме того, от бывших пациентов психбольницы № 1 мне стало известно, что больных принуждают работать на стройке на ее территории (без оплаты, конечно), а также о фактах просто разного там воровства. Поэтому я обратился в Счетную палату и в Комитет финансов Санкт-Петербурга и попросил провести проверку использования бюджетных средств по целевому назначению в больнице им. Кащенко.
Отсюда хотя бы ответили… Контрольно-счетная учтиво сообщила, что «в связи с занятостью сотрудников» провести финансовую проверку в этом году не сможет, а проверка законности привлечения больных к строительным работам в компетенцию КСП вообще не входит. Комитет финансов Санкт-Петербурга заверил, что средства на строительство больнице не выделял. Проверку же целевого использования бюджетных денег комитет поручил сделать своему ревизионному управлению. И вот через восемь месяцев я получил от них признание: факты воровства действительно подтвердились! Общая выявленная сумма – 64 300 рублей. Нарушения: выдана зарплата без доверенности, списаны без оправдательных документов командировочные, списаны деньги на расходы учреждения по расходным кассовым ордерам без подписей получателей, обнаружена недостача инвентаря, списаны расходы учреждения вообще без каких-либо документов (на производственные материалы). И просто вопиющий случай: неустановленным лицам передано молоко на сумму 8 тысяч рублей. Кто поглотил 800 литров молока, расследовать не удалось. Но мне-то и без этого было известно, что пациенты получают более чем скудное питание.
Сфера охраны психического здоровья абсолютно засекречена – как для населения, так и для государственных органов. В ней присваиваются бюджетные деньги, но не это страшно. В условиях такой безотчетности возможно все – вплоть до использования людей в качестве источника донорских органов… Ведь из той же психбольницы № 1 человек не может выйти и после смерти – его хоронят здесь же, без имени и фамилии, просто под маленькой табличкой с номером – как было в концлагерях.
Андрей Беловранин,
Анатолий Заостровский
С 31 октября по 5 ноября на Большой Морской прошла фотовыставка «Психиатрия и ее жертвы», организованная гражданской комиссией по правам человека. Кроме фотоэкспозиции были показаны 14 документальных фильмов о ложных диагнозах, о психохирургии, о шоковой терапии, о психиатрических препаратах, вызывающих зависимость и лишающих пациентов человеческого облика. А также была показана шокирующая видеосъемка «секретного спецобъекта»: кладбища на территории психиатрической больницы № 1 им. Кащенко, где на многих могилах торчат лишь дощечки с номерами.
Выставка, призывающая поставить психиатрию под контроль общественности и закона, демонстрировалась в Европе, Америке и Японии.
Украдено тут: http://versiya.org/?y=2006&n=20&id=6
Из всех отраслей медицины психиатрия уникальна тем, что только в ней век за веком не слышно ни об одном выздоровлении. В ее истории есть что-то общее с историей святой инквизиции. В борьбе с отклонениями душ от «генеральной линии» психиатры исковеркали тысячи судеб: Элизабет Тейлор, залеченная до состояния овоща, Хемингуэй, покончивший с собой после серии электрошоков, узнав, что пытки эти будут продолжены…
Разница между двумя видами «инженеров человеческих душ» в том, что церковь свои заблуждения публично признала и даже покаялась. Психиатры же, раз за разом убеждаясь в негуманности и неэффективности старых методов (лоботомии, электрошока), лихо продолжают эксперименты на людях в том же направлении.
Конечно, есть ситуации, когда без помощи врачей-психиатров не обойтись, и они делают благое дело, но сейчас мы говорим о нелицеприятных сторонах проблемы.
И ВАС ВЫЛЕЧАТ…
Психиатр имеет над больным власть практически безграничную. В 2003 году суд приговорил к 7 годам заведующего 15-м отделением психиатрической больницы Святого Николая Чудотворца, что на Пряжке, Анатолия Веденеева, поставившего на конвейер насильственную госпитализацию одиноких квартировладельцев. Летальные исходы пациентов ему обеспечивала целая банда.
До Страсбургского суда дошла Тамара Ракевич из Екатеринбурга, которую на полгода упекли за решетку психушки с диагнозом: «расстроена, не спит ночью, плачет над Библией и пишет частые жалобы». По нашему «Закону о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» лечить человека можно без его желания, записав, что он «пока не представляет опасности для себя или для других лиц, но может начать представлять таковую».
Может быть, Ракевич в доме скорби резала себе вены, дралась или кусалась? Нет, все гораздо серьезнее!
Из Постановления Страсбургского суда по правам человека от 28.10.03 (дело Ракевич против России; жалоба № 58973/00): «Согласно докторам, находясь в больнице, заявитель оставалась подозрительной и недоверчивой (это вместо спасибо за то, что ее оторвали от ребенка и держат взаперти! – А. Б.). Она не скрывала свои эмоции и уклонялась от объяснения поведения, которое привело к ее госпитализации. Кроме того, обвиняла врачей в присвоении ее имущества. Не имея никакого доверия к докторам, заявитель отказалась от любого ухода. Она была неопрятна, носила три свитера одновременно и не раздевалась перед тем, как лечь в постель. Заявитель также отказалась мыться из страха простудиться (боязнь простуды, три свитера сразу – может, там было просто холодно? – А. Б.) и писала жалобы, которые скрывала в своем нижнем белье (и правда, только псих может надеяться, что их там не найдут. – А. Б.). Все это время, согласно медицинскому сообщению, она оставалась эмоционально холодна, манерна и скучна (все, срочно бегу сдаваться психиатру… – А. Б.)».
Суд в Страсбурге присудил Ракевич компенсацию в 3000 евро.
Кстати, после трех месяцев в психушке выпустили Тамару только благодаря ее же жалобе: Коллегия Свердловского областного суда саму жалобу отклонила, оставив решение о госпитализации в силе, но в порыве запоздалого здравомыслия догадалась, что «в ее принудительном лечении нет больше необходимости, поскольку она имеет работу, является матерью-одиночкой ребенка-школьника и уже находится значительный период времени в больнице». И ни слова о том, что она выздоровела или перестала быть «манерной и скучной»…
КАЖДОМУ РЕБЕНКУ – ПО ДИАГНОЗУ
Огромная индустрия производства психотропных лекарств требует постоянного расширения рынка. С 1952 по 1980 год детские диагнозы плодились как мухи: «расстройство математических способностей», «арифметических способностей», «языковое расстройство» и т. п. От каждого – таблеточки. А в 1987 году Американская психиатрическая ассоциация в порыве сребролюбия открыла уже совершенно универсальную болезнь: «Синдром дефицита внимания с гиперактивностью» (СДВГ) – и без всякой научной базы, простым голосованием включила его в «Диагностическое руководство психических расстройств». По сути, СДВГ есть у любого ребенка, который на уроках считает ворон, болтает или вертится; в общем, если не учится прилежно, как робот, – срочно лечить.
Спасать активных деток решено психотропными препаратами, формирующими зависимость (т. е. наркотиками). В Европе на таких снадобьях ставится предупреждающая черная метка о возможности опасных последствий. Фред Боман-младший, детский невролог из Калифорнии, утверждает: «У ребенка с диагнозом СДВГ не наблюдается никакой аномалии; этот псевдомедицинский диагноз есть не что иное, как позорящее клеймо, а ничем не оправданное лечение, которое неминуемо следует за его постановкой, – настоящее насилие».
Но ведь у нас этой проблемы нет? В этом году еще нет… Первый международный форум «Охрана здоровья детей в России», посвященный внедрению диагноза СДВГ в практику, российские психиатры и чиновники Министерства здравоохранения и социального развития РФ провели 13–14 апреля 2006 г. в Москве.
ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ ПОЛИГОН ИМ. КАЩЕНКО
Как дела в психиатрических учреждениях, заинтересовался Владимир Николаевич Леонов – депутат Законодательного собрания Ленинградской области.
– Еще летом 2004 года мне стало известно об ужасающем положении пациентов психиатрической больницы № 1 им. Кащенко, – рассказывает депутат. – Хоть она находится и не в самой Гатчине, но туда попадают жители моего округа, и их жалобы идут ко мне. Я обратился в целый ряд организаций (а больница находится на контроле города) с запросами.
Ко мне поступили сведения, что в этой больнице неофициально испытывают новые лекарства зарубежного производства. И я попросил Горпрокуратуру и органы Госнаркоконтроля проверить это обстоятельство и выяснить, были ли факты смерти и тяжкого вреда здоровью, причиной которых послужили испытания каких-либо лекарств. Прокуратура отправила мой запрос… в эту больницу (!) и в прокуратуру Невского района, от которой я внятного ответа так и не получил. Госнаркоконтроль ответил уверткой: в ходе проверки установлено, что указанная организация не осуществляет деятельности, связанной с оборотом наркотических средств и психотропных веществ. То есть за эти эксперименты с больных денег не взимали, и радуйтесь...
Еще я обратился в горздрав Петербурга и попросил представить статистику смертности в этой больнице: с какими диагнозами поступали умершие в последнее время пациенты, каковы официальные причины смерти. Ответ заместителя председателя горздрава Петербурга меня чрезвычайно удивил! Он показал, что сфера психиатрии полностью засекречена. Мне объяснили, что «депутат может обращаться в органы власти только по вопросам осуществления своей депутатской деятельности», а поскольку я депутат из другого субъекта Федерации, то нечего и спрашивать! То есть проблемы жителей региона, за меня голосовавших, – не мое дело, если с ними что-то случается не на «моей» территории.
Далее в ответе написано, что «диагноз пациента или причина смерти умершего являются врачебной тайной, которая может быть разглашена только при исключительных обстоятельствах». Ладно, допустим, что нигде не согласованное испытание лекарств на людях – обстоятельства не исключительные. Но я ведь и не просил раскрывать врачебные тайны – причину смерти или диагноз конкретного человека! Я попросил привести общие статистические данные. За всей этой казуистикой ответа так и не получил.
Кроме того, от бывших пациентов психбольницы № 1 мне стало известно, что больных принуждают работать на стройке на ее территории (без оплаты, конечно), а также о фактах просто разного там воровства. Поэтому я обратился в Счетную палату и в Комитет финансов Санкт-Петербурга и попросил провести проверку использования бюджетных средств по целевому назначению в больнице им. Кащенко.
Отсюда хотя бы ответили… Контрольно-счетная учтиво сообщила, что «в связи с занятостью сотрудников» провести финансовую проверку в этом году не сможет, а проверка законности привлечения больных к строительным работам в компетенцию КСП вообще не входит. Комитет финансов Санкт-Петербурга заверил, что средства на строительство больнице не выделял. Проверку же целевого использования бюджетных денег комитет поручил сделать своему ревизионному управлению. И вот через восемь месяцев я получил от них признание: факты воровства действительно подтвердились! Общая выявленная сумма – 64 300 рублей. Нарушения: выдана зарплата без доверенности, списаны без оправдательных документов командировочные, списаны деньги на расходы учреждения по расходным кассовым ордерам без подписей получателей, обнаружена недостача инвентаря, списаны расходы учреждения вообще без каких-либо документов (на производственные материалы). И просто вопиющий случай: неустановленным лицам передано молоко на сумму 8 тысяч рублей. Кто поглотил 800 литров молока, расследовать не удалось. Но мне-то и без этого было известно, что пациенты получают более чем скудное питание.
Сфера охраны психического здоровья абсолютно засекречена – как для населения, так и для государственных органов. В ней присваиваются бюджетные деньги, но не это страшно. В условиях такой безотчетности возможно все – вплоть до использования людей в качестве источника донорских органов… Ведь из той же психбольницы № 1 человек не может выйти и после смерти – его хоронят здесь же, без имени и фамилии, просто под маленькой табличкой с номером – как было в концлагерях.
Андрей Беловранин,
Анатолий Заостровский
С 31 октября по 5 ноября на Большой Морской прошла фотовыставка «Психиатрия и ее жертвы», организованная гражданской комиссией по правам человека. Кроме фотоэкспозиции были показаны 14 документальных фильмов о ложных диагнозах, о психохирургии, о шоковой терапии, о психиатрических препаратах, вызывающих зависимость и лишающих пациентов человеческого облика. А также была показана шокирующая видеосъемка «секретного спецобъекта»: кладбища на территории психиатрической больницы № 1 им. Кащенко, где на многих могилах торчат лишь дощечки с номерами.
Выставка, призывающая поставить психиатрию под контроль общественности и закона, демонстрировалась в Европе, Америке и Японии.
Украдено тут: http://versiya.org/?y=2006&n=20&id=6
