Настроение:

thoughtful

Симона Вейль - из Письма Клирику

 
Милосердие и вера, хотя и различаются между собой, существуют неразделимо. Две формы любви[2] – тем более. Каждый, кто способен на поступок чистого сострадания по отношению к несчастному (что, однако, бывает очень редко), тот имеет – хотя, может быть, неявно, но всегда реально – любовь к Богу и веру.
Христос спасет не всякого, кто говорит Ему: «Господи, Господи». Но Он спасет всякого, кто с чистым сердцем даст кусок хлеба голодному, даже вовсе не думая о Господе. Ведь это они, когда Он будет их благодарить, ответят: «Когда же, Господи, мы Тебя накормили?» (Мф 25, 37).

Итак, ошибочно утверждение св. Фомы[3], что любой, кто отказывается принимать хотя бы один пункт веры, – тот вообще не имеет веры ни в малейшей степени. Для этого понадобилось бы сначала доказать,что никто из еретиков никогда не имел милосердия к ближнему. Но это будет трудно. Например, известно, «совершенные» у катаров обладали им в такой степени, которая редка даже у святых.

Если мы скажем, что это дьявол дает еретикам только видимость таких-то добродетелей, чтобы с большим успехом прельщать души, – тогда мы пойдем против сказанного: «Вы познаете дерево по плодам его» (Мф 12, 33); значит, мы рассуждаем в точности как те, кто считал Христа одержимым; это, может быть, даже недалеко от впадения в непростительный грех – в хулу против Духа.
Но и атеист, и «неверный», способные к чистому состраданию, – они столь же близки к Богу, как и христиане, и, следовательно, знают Его так же хорошо, хотя их познание выражается в других словах или остается безгласным. Ибо Бог есть Любовь (1 Ин 4, 8). И если Он воздает ищущим Его (Евр 11, 6), то подаст и просвещение тем, кто уподобляются Ему, – особенно, если они желают просвещения.

Апостол Иоанн говорит: «Всякий, кто верит, что Иисус есть Христос, рожден от Бога» (1 Ин 5, 1). Итак, всякий, кто в это верует, имеет истинную веру, – даже если он не привержен больше ни к чему из того, что утверждает Церковь. Следовательно, св. Фома полностью неправ. Более того, Церковь идет против Нового Завета, вводя другие предметы веры, кроме Троицы, Воплощения и Искупления. Следуя апостолу Иоанну, она должна была отлучать разве что докетов[4] – тех, кто отрицают Воплощение. Определение веры в катехизисе Тридентского собора («несомненная вера во все, чему учит Церковь») весьма далеко от ее определения у святого Иоанна, для которого вера была просто верованием в Воплощение Сына Божия в лице Иисуса.

По всему похоже, что со временем воплощением Бога на земле стали считать не Иисуса, но Церковь. Мостом для перехода от одной концепции к другой послужила метафора «мистического Тела». Но есть маленькая разница: Христос был совершенен, в отличие от Церкви, которая запятнана множеством беззаконий.

Томистическая концепция веры скрывает в себе такой же «тоталитаризм», как гитлеровский, или даже еще более удушающий. Ибо, чтобы полностью подчинить ум не только тому, что Церковь признаёт обязательным предметом веры, но и всему, что она когда-либо еще признáет таковым, надо заткнуть разуму рот и обратить его в рабское состояние. 

Метафоры «завесы» и «отблеска», которыми мистики обозначают веру, помогают избежать такого удушения. Они принимают учение Церкви не как саму непосредственную истину, но как нечто такое, за чем находится истина.

Это очень далеко от веры, как определяет ее тридентский катехизис. Как будто под одним наименованием христианства, внутри одной и той же социальной организации существовали две разные религии – религия мистиков и другая.
Я думаю, что истинна – первая из них, а их смешение имело свои светлые и темные стороны. (…)
                     
 


________________________________________
[1] Заглавия, поставленные в квадратных скобках не принадлежат Симоне и носят чисто условный характер.
 
[2] Les deux formes de la charité. Речь идет о двух формах любви – к Богу и ближнему. Почему любовь по отношению к Богу Симона решается назвать словом charité, а не amour, которое может показаться в данном случае более уместным? – Сharité (через латинское caritas) является эквивалентом греческому ἀγάπη. Заповедь «возлюби Бога» (Втор 6, 5; Мф 22, 37; Мк 12, 30; Лк 10, 27) и в Септуагинте, и в Евангелиях передается греческим словом ἀγαπάω.
 
[3] Св. Фома Аквинский, автор «Суммы теологии», принятой в Римо-Католической Церкви в качестве основного и образцового богословского свода.

[4] Под этим названием объединяют ряд сект первого и второго веков по Р. Х., учивших, что воплощение, страдание и крестная смерть Христа были призрачными.

Взято отсюда. Там же есть и неплохая биография Симоны.