Швадоба
Эффективная конкуренция не приводит к равновесию, но она максимизирует свободу индивидов, сокращая их зависимость от существующих взаимоотношений. Свобода обычно рассматривается как право или набор прав – свободы слова, перемещения или религии, – защищаемый законом или конституцией. Это слишком узкий взгляд. Я предпочитаю придавать этому слову более широкое значение. Я рассматриваю свободу как доступность возможностей. Если возможности намного хуже некоторой текущей ситуации или если изменение требует значительных усилий и жертв, люди продолжают оставаться зависимыми от существующей ситуации и подвергаются разного рода ограничениям, оскорблениям и эксплуатации. Если у них есть иные возможности, которые ненамного хуже, они свободны от этого давления. В случае давления они просто уходят. В этом смысле свобода зависит от способности людей отказаться от существующего положения. Когда иные возможности ненамного хуже, свобода становится максимальной.

Эта точка зрения весьма отлична от точки зрения на свободу, которой люди придерживаются обычно. Свобода обычно рассматривается как идеал, а не как факт. В качестве идеала свобода обычно ассоциируется с жертвами. На самом деле она состоит в возможности делать то, что человек хочет, без необходимости приносить жертвы.

Люди, которые верят в свободу как в идеал, могут страстно отстаивать ее, но они не обязательно понимают ее смысл, поскольку она служит им в качестве идеала, они стремятся рассматривать ее как абсолютное благо. На самом деле свобода совсем не лишена неприятных аспектов. Когда жертвы приносят свои плоды и свобода действительно достигается, это может казаться более очевидным, чем когда свобода была простым идеалом. Аура героизма спадает, а солидарность, основанная на общем идеале, распадается. И тогда остается лишь множество людей, каждый из которых следует своим интересам так, как он их понимает. Они могут совпадать или не совпадать с общественным и интересами. Это свобода, которую можно найти в открытом обществе, и это может разочаровать тех, кто боролся за нее.

От себя добавлю лишь то, что минимизация экономического давления - хотя бы на уровне обеспеченности повседневной жизни, ничуть не менее важный компонент свободы именно в соросовском смысле - поскольку снижает как минимум уровень "приносимых жертв"