666

12:52 am

Иисус вдруг воскрес, приподнял на локтях чёрно-жёлтое тело из пыли.
Шевельнулось в груди, где заштопан разрез, голоса - закружились, завыли.
И пополз, и вцепился, наелся бедром проходящего мимо кого-то.
А в глазах у него - фиолетовый тромб, а внутри - только вина и воды.
Иисус воскресал под лицом, в животе, и в отрывчатых резких движеньях.
И притихнувший зал - не следы на воде, а подкожное чувствовал жженье.
Плоть о плоть застучалась варёных цыплят, потекло по губам и по шее.
И старушки, справляя кровавый обряд, смотрят в окна, как враг из траншеи.
Он прижмётся к ним, крест, обовьётся змеёй, и зашепчет усталые речи.
Отведёт в чёрный лес, и пред самой зарёй, приобнимет холодные плечи.
Потому что, как тень, жив в высоких горах, выпускает Аллах свои иглы.
По тяжёлому камню в крылах и в ногах, и другие забавные игры.
Потому что в болоте, как лотос, зацвёл перепончатый призрачный Будда.
И наелся травы, и молитвы завёл о виниловом "больше не буду".
Я бы тоже молитву какую прочёл, и куда-нибудь как-нибудь выбыл -
ведь по улице бродят, в гудении пчёл, те кто сделали правильный выбор.
Мы с тобою до церкви тихонько пойдём, но свернём на углу в кафетерий.
И они подойдут, и прижмутся ногтём к пульсу тёплых и вкусных артерий.

3 comments Leave a comment

06:07 am

Из лица выглядывает череп. Ты продолжай им, зачерпывай. Кто перешагнёт через, ну или провалится в черное. Те же, чей номер не высветился, может быть, уже и не живы? Черти перемажут всё известью, и натянут телефонные жилы. Образы друг друга украдены, и живут своею жизнью, до времени. Им не стать ни твёрдым, как платина, и ни вечными, как время, евреями. Знаешь, образы тихонько меняются. Пузыри летят, разводы бензиновые. И всё снова, как пасхальные яйца и привкус ещё аминазиновый. Кораблями заберутся на стапели, и срываются в безумные странствия. Даже дождь, всё тронув пальцами-каплями, иногда проходит мимо, как спрячешься. Ничего с тобой о жизни не знаем мы, и живём в своём приятном неведении. А в подъезде уже ждут братья Каины, только слышен хриплый кашель невест их. В лужах улиц - отраженья похмельные. Побежишь - и превратишься в мальчишку. Из песка посмотрят каменно эллины, будто спрашивая "камо летиши"? Хорошо, когда летишь, если есть куда. Страшно засыпать без надежды на. Страшно просыпаться и не помнить сны, потому что, что было, объясни? Знаешь, теперь думаю, что наверное, да. Лучше бы быть мягким, как морская вода, ведь ни звёзд не видно для рыбы в ней, да и время кажется чуть длинней. Мягкость и удобство - из простых вещей. Потому что мы не существуем, вообще. Потому что час не настаёт для Че. И во сне лишь пластмассовый стук мечей.

Apr. 24th, 2011