В том-то и дело, что разницы нет. Если тексты нас греют - они современные. Я как раз не люблю всю эту модерновую поэзию: знаете, появилась электричка - надо рифмовать со спичкой. Нужно быть Виктором Цоем, чтобы сочинить про это так, чтобы тронуло сердце. А эти тексты мне тем и нравятся, что это они могли быть написаны сейчас, а могли в XV веке. Мне как раз потому это все и интересно: почему в этих песнях, вообще в любой изначальной музыке есть покой - и почему мы этот покой не ищем сейчас, хотя он есть, мы можем его воссоздать.
        Любой вопрос о смерти сейчас проходит по разряду либо шуточек, либо такого трагизма театрального. А здесь нет театра. Вот песня "Куда летит кукушечка" очень светлая - но ее бабушки поют на похоронах, она про душу, которая улетает. Для нас это ужас, а-а-а - смерть! Вот это вот спокойное религиозное ощущение, оно потеряно. Если у кого оно и осталось, то у японцев. С точки зрения европейца их культура гипертеатральна. Но я тут читал про кабуки - это просто анти-Станиславский. Никакого вживания в образ, ни в коем случае. Вся эта мимика очень гротескна, абсолютно отстранена.
        Волхонский гениальную историю рассказывал. Он был в Париже, приехали уже Ростропович с Вишневской. Они сидели, выпивали в какой-то квартире, и тут Вишневская решила спеть романс, ну камерную абсолютно вещь. И как заорет! На что художник Сергей Есаян, друг Хвоста, говорит: "Галь, ну что ж ты вопишь?! Ты же не в Большом театре, чего заверещала?"
        Это вообще беда для всех, кто исполняет старинную музыку. Она ведь делалась для маленьких помещений, пафос этот, строгость - они ей несвойственны. Вообще, по-моему, снижение пафоса - основная задача. Мы придумали себе глобальную историю, которой на самом деле нет. Рождение, смерть, да даже война, как бы это ни звучало, - это самые банальные вещи. И от нагромождения, от истерики и рождается та самая незащищенность, неумение с ними обращаться. Чего об этом говорить? Я слушал радио, когда эта грузинская кампания началась, - ну как бабки у подъезда: "Ой, мальчика сбило? А как сбило? А кто?" И понеслось. Война - глупо, бессмысленно, страшно, но раздувание из нее чего-то приводит к еще более страшным последствиям. Раньше люди садились за стол, и не было вот этой болтовни. Умер Петька - и умер.

        Леонид Федоров