Знаешь, самое интересное состоит в том, что ты никогда не изменишься. Или тебе будет ужасно тяжело меняться. А зачем? Есть люди, которые тебя любят, есть люди которых любишь ты. Есть люди, которые тебя не любят, а есть блядообразные женщины и быковатые мужЫки – «круги, где мы общаемся». Не своя, но круги. Ведь человек – животное политическое, ага. Есть в конце концов люди, для которых МЛ – это не телевизор и не ноутбук, а красивая женщина, сидящая напротив, например. И если кто-то потом в восторге бегает и вещает миру про то, как «я видел МЛ, МЛ видела меня», то – это его право, вернее – его счастье. Не каждый встречается с совершенными и идеальными существами. Но, кто знает, может один из счастливчиков после такой встречи будет шкандыбать домой и в голове его в этот момент пролетит мысль «я люблю тебя не за то, как ты любишь меня, а за то, как я люблю тебя, когда ты рядом со мной». Потом вспомниться, что мысль-то не его, а старика Маркеса… И от сознания того, что он не Маркес, один из счастливчиков запишет тогда в своем ежедневнике: «Прийти домой. Выпить йаду. Сразбегу». Все такие разные и сложные – тебе бы не знать… Да и ты – не подарок, хоть и идеальная и совершенная.

Знаешь, самое интересное состоит в том, что ты никогда не изменишься. Или тебе будет ужасно тяжело меняться. Ведь ты никогда не будешь Ефремовой-Ефимовой. Хотя бы потому, что говоришь много и умно. Ну и потому что готовишь средненько (ну если честно)). А потом тебя опять окружат блондинки, и тебе придется узнать, чем же журнал Лиза отличается от журнала Катенька? А если он заставит тебя гладить ему каждое утро носки? Оооо…..

Знаешь, самое интересное состоит в том, что ты никогда не изменишься. Или тебе будет ужасно тяжело меняться. Например – давно можно было прекратить мечтательно созерцать прошлое. Эка история… Что было, чего не было… Почему так, а не иначе… Бери круче – если бы жена фараона не выловила бы из Нила люльку с маленьким Моисеем – не было бы никакой нашей Истории. Все было бы по-другому. Возможно, мы жили бы в одном большом Египте, может имели бы рабов (или рабы – нас) или сами были бы рабами… Может ты была бы женой фараона, а может я бы был колесницегонителем… И то мы бы сами были только тогда, если бы встретились бы наши египетские родители… Только было, что было. И пора с этим смириться.

Надо задать себе вопрос – а что же я буду завтра, а через годик, а через – 5, а через 10, а? А потом надо откровенно спросить себя – а что же я делаю для этого? Надо самосовершенствоваться, а не с регулярностью разбиваться в хлам о стенку безысходности и закатывать песню «недоумел бог родиться с умом и талантом…». Наша песня, конечно, хороша. Но надо ли ее начинать сначала?

И еще – стоит ли дальше биться головой об стенку, не пробивать ни на йоту стенку и мучаться при этом головными болями? Может надо отойти в сторону, подумать немного? Может надо не биться головой, а поискать таран? Ведь голова – это круто. Без головы – совсем плохо. Тут конечно вопрос принципов и т.д. Но, как говорил Марсело Уоллес боксеру Бутчу в фильме «Криминальное чтиво»: sometimes you have to fuck your pride, что можно перевести как «иногда ты должен выступать со своей гордостью в половые отношения». Прости мой французский.

Знаешь, самое интересное состоит в том, что ты никогда не изменишься. Или тебе будет ужасно тяжело меняться. Да и от перемены места (слагаемого ли, жительства ли) ничего не меняется, ага. Вся наружность – это шум и пыль. Фон. Поле. Там, снаружи нет ничего, кроме наружи. А с наружей мы и так в ладах. У нас на лбу, как на той аптекарской склянке, приклеена бумажка «внутреннее». И с этой склянкой надо что-то делать. Можно выбросить ее на хер и поменять фамилию на Ефремову. Только склянки бьются, а осколки – ранят. Иногда – смертельно. А люди. Должны. Жить. Счастливо тчк. Вот и направь свое silavoli на это.

P.S. Пиздеть на существ идеальных и совершенных, к коим ты принадлежишь – это конечно всяк горазд. Прости. Зато – правда. Но тем-то существа совершенные и идеальные и отличаются от нас, нерожденных колесницегонителей, что мы боимся тревожить и ранить их. Поэтому и прибегаем к таким вот манифестациям. И вообще мы постоянно рядом. И телефон у нас есть. Вот. И все равно. Люди. Должны. Жить. Счастливо тчк. Вот и направь свое silavoli на это.