| О временах горбачевской беды |
[Jul. 10th, 2001|12:56 pm] |
Были Гущин и Каледин, в порядке, обратном алфавитному.
Гущин говорил много о своих вебмастерах и сисадминах,
с тем же пафосом, какой применяют против тараканов на
этикетке. (Кстати, помнит ли кто еще первую волну
борьбы с "домашними насекомыми", как их стали вдруг
называть? Года три тому началось, что ли. Ходит по
оптовому рынку мужичок в куртке и сапогах, останавливает
прохожих. В руках у него плакат:
ТАРАКАНЫ, МУРАВЬИ.
Производство подмосковного химзавода.)
Важно различать вебмастеров и сисадминов, а я тут теряюсь.
Поэтому не помню, кому из них Гущин считает необходимым
"обрезать все, что выступает, оставить что-то одно, чтобы
он мог этим в клавиатуру тыкаться вот так -- и гонять его,
как мячик, по комнате. Он такой будет круглый, хорошо от
стен отлетает." Скорее всего, это относится к сисадминам,
потому что вебмастеров Гущин как раз и зачисляет в домашние
насекомые: "Ты им говоришь... [то-то]. Не понимают. Ты им
говоришь... [уже другое]. Не понимают. Они же вот такие
[показывает], размазать и раздавить, они ползают и жужжат.
Они только жужжать и могут. Жужжать и в говне копаться."
(Эксплективы и чрезмерно садистские подробности опускаю.)
Рассказывал тут же, к слову, гениальную историю про своего
друга, дератизатора по профессии. (Дератизатор -- тот, кто
уничтожает крыс.) "Он очень хороший, добрый мужик. Ну,
дератизатор. Это у них была целая индустрия, они издавали
прекрасный журнал "Дератизатор", в литературном разделе
"Голый завтрак" ("Naked Lunch" -- Ю.Ф.) публиковали там по
частям. И вот, одна фирма присылает к нему заказ: они
сняли помещение сроком на год, и беда у них, тараканы
достали. Мой друг, дератизатор, пришел туда утром, с
опохмела, и решил -- чего там, люди хорошие, проморю я
тут у них просто все, чтобы уж во второй раз не приходить.
Так он и сделал, разложил им ядов самый полный набор,
от всех домашних.
А надо сказать, что стены у них в помещении были двойные,
полые внутри, и в этих стенах водились крысы. А фирма эта
сама была по парфюмерной части, то есть, по утрам к ним
приезжали лотошники, покупать у них оптом флаконы разных,
допустим, духов, выбирая товар по запаху. ...В общем, дня
через три, когда крысы между стенками передохли, и в этом
уже нельзя было сомневаться... помещение же, напомню,
парфюмерной фирмой было снято заранее сроком на год."
По другому поводу Гущин сказал: "Как же, как же. Вот
когда я работал в отделении ведомственной охраны...
Подо мной было [с гордостью] пять мусоров и инспекция.
Мне давали взятки каждый день! Прихожу на завод
полиэтиленовых изделий -- дают канистру."
-- Пустую? -- Миша спрашивает с интересом.
-- А? Пустую, да, они же не производят. Да! Это ведь
было, когда я работал в охране, как раз начало горбачевской
беды. Народный фольклор сохранился, люди же помнят:
"Остановка винный магазин, следующая остановка середина
очереди." Пиво кончалось фактически раньше, чем открывалась
торговая точка: очередь выстраивалась чуть не с вечера,
договаривались, кто с кем. Были драки, доходило до
смертоубийств, когда половина того, что привезли, уже была
распродана. Ну вот, а я приходил с двумя подчиненными,
мы приносили многолитровый баллон... и мне, как миленькие,
отпускали всегда! [Помолчав, неохотно] Ну... первой,
конечно, шла санэпидемстанция.
-- В это время, -- продолжал Гущин, -- винные магазины
охраняла милиция. Кто дежурит у торговой точки, зависело
от ее статуса. У ларьков -- рядовая милиция, там на углу
у нас хороший был мазазин, около него старлей стоял. А
самый главный магазин у нас в Казани был, "Азербайджанские
вина", азервина. Хороший магазин. В ходу был палиндром на
этот счет, "А взял азервин и врезал -- язва". У этого
магазина дежурил майор. Я, когда поехал в Москву, решил
проверить, эта закономерность сохраняется или нет? Ну,
какие в Москве главные магазины, значит, на Тверской
и на Столешникова. У одного полковник стоял, у другого --
генерал-лейтенант милиции.
И еще много полезных историй рассказывал Гущин, и еще
по-всякому отзывался о своих вебмастерах и сисадминах,
но нам пора уж. Тем более, что еще не прочитаны комментарии.
Много разговоров и странно с непривычки в таком режиме.
И друзей опять редактировать, что тоже немалый труд.
Миша во сне сказал:
-- Газета пушкиноведов.
-- Как называется? -- осторожно спрашиваю.
-- "Пушкинская мысль".
Стало быть, такие дела. |
|
|