| если дает |
[Apr. 17th, 2016|08:31 pm] |
В поезде Москва -- Мурманск в купе было у нас до Питера
два попутчика. Один немолодой, потерявший несколько
зубов, тощий и молчаливый. Другой -- быковатого вида
юноша, тот говорил охотно и много. Говорил он так:
-- Вот я -- русский человек. И я так скажу.
90% русских надо уничтожать. Почему? Потому
что русские -- говно.
-- Что в чем же выражается? Это в чем выражается?
А я вам скажу, в чем это выражается. Сейчас я
все объясню. Вот если девушка дает, то ее -- что?
И подбрасывает снизу ладонями воздух, ожидая
поймать ответ.
-- Ну? Если девушка дает, то что с ней делают?
Мы решительно не догадывались.
-- Если девушка дает, то ее -- ЕБУТ! -- сообщил
молодой человек. -- Вот так и русский народ. Он
дает и просит, чтобы его ебали -- ебали бы так и
эдак, жестко чтобы ебли, все, что угодно, только
чтобы его не трогали.
-- И никто не протестует, все довольны! Как, не
все! Что это за протест -- тысяча человек! Да если
б вышло десять тысяч человек, это же один процент
от численности регулярной действующей армии!
Да они бы всех смели нахуй, вообще. Что пятьдесят
тысяч, какие пятьдесят тысяч? Я, к сожалению, в этом
не участвовал. Вот как на Украине -- да, вышло несколько
тысяч, и все. Да если бы даже десять тысяч вышло
на улицы, в любой европейской стране... Что Маргарет
Тэтчер?
-- Значит, это трусы, они зассали идти на Кремль,
а надо было пиздить и пиздить, надо было вломить.
Жалко, меня там не было.
-- Люди у нас не знают свои права и им похуй, не
хотят знать. Я как поступаю? Если я еду в электричке,
и ко мне подходит контролер. Я ему говорю: "Уважаемый,
вы никто и звать вас никак, и по конституции я вам
свой билет показывать не обязан. Ни у кого нет
права требовать у меня мой билет! Я его предъявил
на турникете."
-- На турникетах, кстати, у выхода я не обязан
иметь билет. Я вам говорю, как по правилам, по закону.
Нет такого закона, что я должен показывать билет,
подходя к турникету. Я ехать должен с билетом
в общественном транспорте. А там уже я ничего не
должен показывать. Что, как поступаю? А я могу
ПИЗДИТЬ. А есть закон, у меня свобода передвижения,
и все люди, кто ограничивают мою свободу передвижения,
я могу защищаться, и я их всех могу пиздить.
Я спрашиваю:
-- То есть, так вы регулярно и действуете: пиздите
всех, как только подходите к турникету? Ну, конечно,
всех тех, кто пытается воспрепятствовать свободе
вашего передвижения?
-- Нет.
-- ...Что такое экономика? Это товаро-денежный оборот,
если он идет, оборот, то экономика жива. А у нас что?
Вот мой дядя, он делает двери. Его вызывают, когда
хотят поставить железную дверь -- он ставит дверь.
А когда ему в его квартире понадобился ремонт, он
сел и стал все делать сам, до последней детали. А я
ему говорю: послушай, экономика же, ведь это что такое?
Это ты производишь услуги и потребляешь, с другой
стороны, услуги. А если ты не потребляешь услуги,
и если ты разорился и сел на жопу, например, в свою
машину, и назвался такси -- и ждешь, что тебя будут
вызывать и заказывать твою услугу -- так не будут,
все лучше своими ногами дойдут, если все думают,
как ты!
-- А все дело в том, что нет национальной идеи.
Вот у Китая какая была национальная идея -- войти
в первую двадцатку стран по экономике. И они взяли
и вошли. Что? Да, ну там, да, тоже права человека...
Да, я считаю, что важнее, чтобы была такая национальная
идея, чем права человека. В Америке какая национальная
идея? Америка потребляет тридцать процентов от всего,
производимого в мире? Что? Да, получается, что
в Америке национальная идея -- потребление. У нас
говорят: "Американцы -- тупые!" Да я тоже был
бы тупой, если бы мне нужно было думать про столько
вещей. "Они живут в кредит!" Да и я при такой
процентной ставке жил бы в кредит. А американцы --
у меня бизнес, у меня бизнес-партнеры -- американцы.
Говорят, "они нас ненавидят". Так ничего такого!
Они говорят: "Ты откуда, ты из России? Русские --
хорошо, fine!" Они просто ничего про нас не знают,
им это в жопу не всралось!
-- А китайцы -- потом у них стала национальная идея
войти в десятку стран по экономике. У меня есть
бизнес-партнеры -- китайцы. С ними все нормально,
они всегда стараются наебать, потому что им важен
результат. И вот надо так, мы закладываем в смету,
что двадцать процентов они сделают, на тридцать
процентов нас наебут...
-- А Путин -- что он вообще сказал, что это вообще
такое? "Русская национальная идея -- патриотизм".
Да блядь срать я хотел на такую национальную идею.
И внезапно:
-- Все дело в том, что больше нет никаких ценностей.
-- А какие, -- спрашиваю, -- ценности -- вы были бы
рады -- ну, чтоб они были? Какие стали бы разделять?
-- Во-первых, -- говорит, -- уважение к старшим.
Но не к возрасту, а именно к поступкам. У меня
дед -- ветеран войны. Он еще жив. Так он блядь
раз в году имеет право ездить бесплатно на такси!
А я бы как сделал? Я бы сделал, чтобы им все было
вообще бесплатно, полное обеспечение, и медицина,
все -- как в других странах делают! А тут эта
блядь пропаганда, 9 мая, да кому оно нахуй нужно,
позор вообще! Если, блядь, не могут нормально,
так это вообще, такая херня.
-- По-моему, так: предыдущее поколение погубило
вот это поколение. Произошло это примерно в девяностые.
Мои друзья, у меня есть друзья, служили в Чечне и в
Афгане. Так они все, у них травма, они работать
не могут. А после второй мировой войны как было?
Все, все нормально шли работать, не было травмы.
Тогда все нормально было с ценностями, сейчас
нет.
Про уничтожение нации говорил так:
-- Отстреливать не надо. Надо постепенно ввозить
отходы ядерные, захоронять их на территории России,
и болезни, вот все вот это.
-- Да не хочу я никого уничтожать. Я просто вижу,
что так будет, что это постепенно происходит, а никому
ничего другого не надо. Я работаю -- как на
пепелище.
Любопытно, конечно. Говорили мне товарищи,
что русская национальная идея есть русофобия,
и вот на тебе -- опять же, как бабу Ягу встретить
живую из сказки. Я ведь еще, как вошла в купе
и белье увидела чистое на полках, стала вспоминать,
как покойный Горчев рассказывал. Ну, работал он
проводником на линии Алма-Ата -- Москва, так больше
всего, говорил, ненавидел он этих вот, как их, женщин.
Потому что у них же все время менструации. Так-то
можно белье опрыскать водой из брызгалки и не менять,
оно такое влажное, как сейчас из стирки. А если
такая попадется, то уже нельзя. Машка А. (И.)
делала мне ужасное лицо: я забыла о гендерных
условностях, ведь наши попутчики незнакомые мужчины,
и при них вспоминать менструации непозволительно.
И вот позднее всякий раз, когда молодому человеку не
нравилось, какой оборот принимает наша беседа,
он говорил:
-- Какой-то наш разговор стал... ну, я бы сказал --
менструальный.
Машке поначалу все это быстро надоело, и она
сделала вид, что очень хочет идти в вагон-ресторан.
Я сказала, что мне очень интересно, но вот моя
одноклассница, и ей нужно в вагон-ресторан.
Молодой человек ответил: "Я понял. Все, я молчу,
прекращаем." И уткнулся в телефон. Машка растерялась
и сказала, что почему же, очень интересно, и давайте
дослушаем, а я сказала -- ну, успеем еще, сейчас
идем в вагон-ресторан, а вот потом... Молодой
человек сказал: "Давайте, если хотите, я с вами
пойду". Вежливая Машка сказала, что, конечно,
так будет лучше. Так мы все это и узнали, да и
не только это, но всего не запишешь. |
|
|