Настроение:

hungry

утренняя ласка
Библиотека. Читатели книжками-газетами шуршат, ртами чавкают, ушами хлопают, носами шмыгают, головами гудят, мобильниками звенят.
А ты себе паришь: рассказ, Олег Воинов, 1922 год, Варшава.
Отечественная наша природа, национальный пейзаж и национальный образ жизни, русопятое все такое, чиста "Записки охотника": табун, ночное, Митрич, всякия красоты, - зори алеют, сумрак ползет, ночь накрывается пуховой пеленой тумана, чаша неба, золотые шляпки гвоздей-звезд в окладе небесной тверди, клевер, лампады звезд, острыя, золотыя стрелы рассветнаго солнца, седыя лохмотья тумана, разсыпавшиеся по земле серебряными жемчужинами росы, лошади чавкают, Митрич курит, костер. Для антуража, "мокрый и скользкий чумбур", для правды жизни – тулуп, пахнувший кисло. Так всем этим Бежиным лугом измочалит всего, уж начинаешь писателя в чем-ничем подозревать. Но обошлось, он-таки вырулил от национального к сокровенному, общечеловеческому, общеживотному: солнце, понимаешь, встало, и

Аякс, вырвавшись, рванулся к Машке, Машка визгнула, слегка подбросив зад, итд,

Митрич зарядил табун в конюшни, в избе скинул тулуп, взобрался на теплую печь, жена поправила платок на голове и полезла за ним привычным движением, этц,

а тем временем молодой барин говорил в коляске молодой жене: "Я больше всего люблю утреннюю ласку".

Кто ж ее, утреннюю, не любит?!
Жеребцы. Одно на уме. А вовсе не у Плотина.