Есть, например, такое мнение:

В легендах Италии сохранилась память о фра Дольчино, чехи помнят Яна Жижку, так же как крестьяне Германии Томаса Мюнцера, Флориана Гейера, а французы - героев и мучеников Жакерии и англичане имя Уота Тейлора, - обо всех этих людях в народе остались песни, легенды, рассказы. Русское крестьянство не знает своих героев, вождей, фанатиков любви, справедливости, мести.
Через 50 лет после Болотникова донской казак Степан Разин поднял крестьянство почти всего Поволжья и двинулся с ним на Москву, возбужденный той же идеей политического и экономического равенства. Почти три года его шайки грабили и резали бояр и купцов, он выдерживал правильные сражения с войсками царя Алексея Романова, его бунт грозил поднять всю деревенскую Русь. Его разбили, потом четвертовали. В народной памяти о нем осталось две-три песни, но чисто народное происхождение их сомнительно, смысл же был не понятен крестьянству уже в начале XIX века.
Не менее мощным и широким по размаху был бунт, поднятый при Екатерине Великой уральским казаком Пугачевым, - «эта последняя попытка борьбы казачества с режимом государства», как определил этот бунт историк С. Ф. Платонов. О Пугачеве тоже не осталось ярких воспоминаний в крестьянстве, как и о всех других, менее значительных, политических достижениях русского народа.
О них можно сказать буквально то же, что сказано историком о грозной эпохе Смуты:
«Все эти восстания ничего не изменили, ничего не внесли нового в механизм государства, в строй понятий, в нравы и стремления...»
К этому суждению уместно прибавить вывод одного иностранца, внимательно наблюдавшего русский народ. «У этого народа нет исторической памяти. Он не знает свое прошлое и даже как будто не хочет знать его». Великий князь Сергей Романов рассказал мне, что в 1913 году, когда праздновалось трехсотлетие династии Романовых и царь Николай был в Костроме, - Николай Михайлович - тоже великий князь, талантливый автор целого ряда солидных исторических трудов, - сказал царю, указывая на многотысячную толпу крестьян:
«А ведь они совершенно такие же, какими были в XVII веке, выбирая на царство Михаила, такие же; это - плохо, как ты думаешь?»

Отсюда.

(Reply to this) (Parent) (Thread)

Есть такое мнение,да. Только не забудем сказать, что оно принадлежало Максиму Горькому,который считал, что крестьяне организуют пищевую войну. Верил, что коллективизация крестьянина исправит.А почему,собственно,крестьянин должен был отдавать свой хлеб просто так? Он его вырастил горбом.Сам то Горький продавал свои книги, а не отдавал. И смотался в красивую Италию.В страну с частной собственностью.
Он и на Соловках, и на Беломор- канале увидел одни только прелести.
Нужно было ему представить крестьянство в черном свете- вот и представил. Он его не любил, не верил ему и считал этот труд низшим, черным. Наверное, он считал, что они ему должны, пролетарскому писателю. В то, что у нас нет крестьянства, и он вложил свою маленькую лепту этим рассказом в 1922.
Он тоже создавал идеологию. А читать интересно,да. Талант же все-таки.

(Reply to this) (Parent) (Thread)

В целом согласен с тем, что такой ход мысли имеет право на существование, равно, как и имеет право на существование ход мысли о том, что, во-первых, не факт, что если Горький озвучил ошибочное представление об одном, то оно ошибочно и обо всем другом, а, во-вторых, не факт, что тут действует черно-белая риторика: либо полностью ошибался по какому-нибудь факту или рассуждению, выводу, либо полностью прав.

(Reply to this) (Parent)