Андрей Осташов
В Михайловском замке роскошнейший
Андрей Осташов.
Выставка более чем смелая. Смелее, я бы сказал, чем давешний Одноралов. И для
меня это стало открытием, ибо анонсируя Осташова у себя на сайте Русский музей
очень много недоговорил и недопоказал. Для сайта сфотографировали несколько
самых безобидных работ. По принципу «чтобы не провоцировать». Но это сложно назвать
репрезентативной выборкой. Ибо интересует Осташова по-преимуществу
сексуальность девочки-подростка. Интерпретируемая не то что бы явно порнографическим
(хотя это вопрос привычки и вкуса), но всё же довольно эксплицитным образом.
Как говорят в таких случаях, на грани фола. Девочка непременно азиатка, и в
силу этого бронза выглядит как натуральное тело. То есть карнально и
чувственно.
Удивительным можно назвать сам
факт такой выставки, во времена когда новостной фон задают Милонов и Мизулина,
а по музейным залам периодически шастают ряженые казаки. За это одно Русскому
музею полагается глубокий респект. Ещё неожиданней то что выставка приехала из
Минска, который гораздо чаще ассоциируется с колхозным батькой, нежели с
гейшами, самураями и камасутрой.
Есть, однако, и более глубокие
причины обсуждать Осташова серьёзно и в деталях. Я, если честно, впервые вижу
чтобы европейский художник был так бесконечно далёк от европейской
художественной традиции. С античных времён западная скульптура тяготела к
строгой натуралистичности, распространявшейся не только на реальные, но и на
вымышленные объекты (постольку поскольку их вообще соглашались терпеть). Кентавров
или единорогов изображали "как будто с натуры", стремясь достичь
максимального правдоподобия. И даже новейшие (в масштабе двух или трёх
тысячелетий истории) абстракционистские веяния не поколебали, а скорее усилили
тенденцию к художественному минимализму, к бесконечному самоограничению и
отказу от всего "лишнего". Восточная традиция, напротив, растворяла
объект в декоре, в бесконечных узорах и финтифлюшках, которые налепляла и
пририсовывала самым экстравагантным образом. Присобачить пару лишних рук - какие
проблемы?! Подставить под ноги персонажа дракона, а на голову слона - запросто!
Так вот, даже в тех (редких) случаях когда Осташов берёт сюжет из западной
мифологии (о чём мы узнаём скорее из лейбла чем из самого произведения), он
интегрирует его в восточную художественную традицию. Легко найти сколько угодно
примеров обратного: когда восточные сюжеты интегрируются в западную стилистику.
Товарищей Осташову отыскать гораздо сложнее, ибо здесь требуется совсем другой
пилотаж.
Но это формальная сторона дела. Если
же обратиться к стороне содержательной, вещи занимают более привычные для себя
места. На Азию Осташов смотрит глазами западного туриста, приехавшего ради
вполне определённого вида отдыха. Взгляд этот незамутнённо гедонистичен, но
категорически чужд аборигенному населению вьетнамов и камбодж, которое, в
отличие от туриста, не оттягивается в весёлых домах, но трудится в поте лица, и
жизнь его никак не назовёшь райской.
То есть парадиз, конечно же,
фейковый. Но смысл искусства как раз и состоит в том чтобы удовлетворять нашу
потребность в фейках. На этом поприще Осташов более чем успешен. Фейк его
очаровывает и затягивает европейца, который настолько привык к эстетической
аскезе что даже помыслить не может восточную роскошь. И вдруг его отправляют,
чуть ли не силой, в волшебную экскурсию на ковре-самолёте, с ручными слониками,
дракончиками и нимфетками. Ошарашенный европеец немедленно впадает в катарсис. Но
также этот фейк целит в болевую точку современного общества, в котором феномен
сексуальности и феномен детства находятся в остропроблематичных, едва ли не
взаимоуничтожающих, отношениях между собой; отказаться же от любого из них для
общества, по понятным причинам, невозможно.
Фотографировать на выставке, увы,
нельзя. Иначе бы не пришлось так долго объяснять как выглядит слон. У Осташова
есть сайт, но фотографии там не лучшего качества и красоты ни разу не отражают. Поэтому
смотреть придётся живьём, на что есть времени до 9 сентября, то есть совсем
немного.