Новенькое для разнообразия Философ в старости заплачет
И затоскует не шутя
О том сколь многое иначе
Он написал бы жизнь спустя.
Он за перо бы взялся снова,
Будь век его на век длинней,
И не оставил бы и слова
От текстов юности своей.
Но так случилось, предположим.
В конце пути и в этот раз
Увидит он что так же ложен
В любой из самых важных фраз.
И он поймёт что те кто в Ницце
В шезлонгах нежатся мудрей,
Поскольку в море дефиниций
И грек утонет, и еврей.
Но как душе, известной дуре,
Сказать что врёт любой талмуд,
И лишь прожитые на шкуре
Любовь и ненависть не врут?
Лишь на сетчатке – капли света,
Лишь в подсознаньи – слайды снов.
Но не дано ни то, ни это
Запечатлеть посредством слов.
Наивен тот кто крематорий
Предвидя пыжится продлить
Абракадаброю теорий
Инсайтов прерванную нить.
Нет эфемерней капитала
Чем пожелтевший книжный лист.
Всё зарабатывать сначала
Твоим наследникам, софист.
Все редактуры твои всуе,
Аддикт фальшивых эмпирей.
А счастлив тот кто чаще всунет,
А также высунет скорей.
Там, в архимедовом джакузи,
Жди эврик или эвридик.
И не пизди. (Философ в курсе.
Молчит, нахумрился и сник.)