Жил-был некто, по имени, скажем, Николай. Жизнь Николая была вполне стандартной - работа, семья, дети, друзья, футбол. В детстве он собирал марки, подростком коллекционировал значки, а когда стал взрослым – пивные банки. Ещё он выписывал две газеты – «Советский спорт» и «Известия» и аккуратно их прочитывал. По субботам наш герой ходил на рынок, а потом обычно принимал гостей, с которыми умеренно выпивал и вёл душеспасительные беседы о политической обстановке в стране, об особом пути русского народа и о положении команды «Спартак» в таблице очередного чемпионата по футболу. Иногда ходил с женою в кино на какой-нибудь новый фильм, отдавая предпочтение комедиям. На работе он был скромен и аккуратен, почти никогда не опаздывал, с коллегами поддерживал хорошие приятельские отношения.
Словом, был Николай обычен, настолько обычен, что почти незаметен. Он и одевался настолько неброско (хоть и аккуратно), что на улице прохожие никогда не задерживали на нём взгляда, в крайнем случае, просто отмечая про себя: «вот ещё одна фигура».
По законам жанра должно было бы что-то случиться с Николаем, произойти какая-то перемена, после которой его жизнь изменилась бы коренным образом, но ничего такого не случилось. Прожил он свою жизнь и также, почти незаметно, умер. После смерти не нашли никаких дневников, никаких гениальных стихов или романов, которые он писал долгими вечерами, не решаясь никому показать и пряча их на дальние полки в кладовке. И не пытался Николай изобрести модель вечного двигателя. В общем, никаких следов.
Ну, раз так, то должна, по крайней мере, у Николая быть какая-то тайна, которую он унёс с собой в могилу. Например, возможно, ему снились какие-нибудь эдакие сны. Или любил он, скажем, ночью, когда все спят, вылезать на крышу и там разгуливать в голом виде. Или, может быть, он хотя бы мечтал о чём-нибудь неожиданном, пусть даже и неприличном или нехорошем, о каких-нибудь извращениях, в конце концов или о мировой революции… Так ведь нет – и не мечтал он ни о чём большем, чем о прибавке к зарплате или о вкусной еде. Был человек, не был человек – не отличить.

- И в чём смысл этого самого Николая? – спросит читатель.
- А смысла в нём нет – отвечу я. – Также, как никакого смыла нет во мне и в Вас.
- Ладно, ладно, - хитро улыбнётся читатель. – А в чём смысл этого текста, зачем Вы эту бессмыслицу изображаете, тратите своё и моё время на бессмыслицу?
- Знаете, - отвечу, - мне иногда кажется, что эта бессмыслица ничуть не хуже и не лучше любой другой, на которую мы тратим практически всю свою жизнь. Если существует такой бессмысленный Николай, то отчего же не быть такому же бессмысленному тексту? Он также родится и умрёт незамеченным. А может быть так: он сделает какое-то совершенно незаметное и непонятное нам дело. А Николай, хоть нам и невдомёк, совершенно необходим для мироздания.
- Хм, - скажет читатель и благополучно забудет про этот текст.