В газете «Макор ришон» опубликована статья историка Ури Мильштейна «Трансфер из Тверии: правдивый рассказ», которая является частью обширного исследования о войне за Независимость и создание Государства Израиль.Это исследование опубликовано в 4-х томах на иврите и английском языках. Вскоре выйдет из печати новая книга Ури Мильштейна «Кровавый навет в Дир Ясине – чёрная книга».

Среди прочего, в книге ставится вопрос почему сфабрикованы  публикации историков и высокопоставленных воинских чинов о войне за Независимость. Автор спрашивает почему он, в свои 67 лет, превратился в личность, отвергнутую официальными академическими и военными системами Израиля. По мнению автора, этот бойкот – симптом низкой культуры ответственности власти за безопасность гражданского населения страны, результатом чего стала вторая ливанская война.

Я предлагаю перевод статьи Ури Мильштейна, опубликованной в газете «Макор Ришон».

http://www.makorrishon.co.il/show.asp?id=17356

Мария Гутман

                                  * * *

«Макор Ришон» в интернете

26.1.2007

Арабы Тверии были действительно насильственно изгнаны из города, но не евреи были виновны в этом. Именно евреи хотели продолжить традицию добрососедства. Фильм «Дневники Йосефа Нахмани», рассказывающий об этом периоде, основан на документах, ценных не более, чем дневники Аркадия Гайдамака о второй ливанской войне.

                                      * * *

Приблизительно две недели тому назад на первом канале демонстрировался фильм Далии Карпель «Дневники Йосефа Нахмани». Нахмани жил в Тверии в период войны за Независимость и вёл дневник. Он покупал земли по поручению «Керен каемет» и его свидетельства по этому вопросу представляют ценность. Он не исполнял никакой воинской обязанности в войне за Независимость и всё, что связано с войной в его дневнике имеет такую же ценность, как и дневник Аркадия Гайдамака по поводу второй ливанской войны. К примеру: Нахмани записал: «Совершённое Эцелем убийство в Дир – Ясине, вызвало у меня отвращение». Источником его информации о событиях в Дир-Ясине, конечно, является газета «Давар». Вся эта информация была клеветой, сфабрикованной руководителем подразделения «Сезон» в Иерусалиме Меиром Паилем. Этот навет должен был предотвратить вступление Менахема Бегина в первое правительство Бен-Гуриона и присоединение Эцеля к ЦАХАЛ в качестве органической составляющей.

Является ли отвращение Нахмани доказательством того, что в Дир-Ясине произошло массовое убийство? Кровавый навет Дир-Ясина сильно повлиял на изгнание арабов из Тверии, но совсем не так, как представила Далия Карпель в своём фильме. Англичане, которые тоже поверили этому навету, опасались, что евреи совершат массовую резню арабов Тверии. После того, как английский командующий северными районами страны генерал Стоквул понял, что евреи победят в битве, он приказал перевести всех арабов Тверии в места плотного арабского заселения, чтобы защитить их жизни. По той же причине он помог приблизительно 40 тысячам арабов бежать из Хайфы. Несомненно, что Нахмани не знал этого, но выяснилось, что и Далия Карпель не знала об этом, когда создавала свой фильм.

Кто думал о войне

18 апреля 1948 года английская армия депортировала арабов Тверии и перевела их в города Нацрат и Цемах, в посёлок Марар и другие места нижней Галилеи. Это была насильственная депортация, которая не вызвала сопротивления. Эвакуация из посёлка, которому угрожает опасность захвата, была обычна для арабов Страны Израиля. В действительности, арабы Тверии верили, что им предстоит возвращение домой, когда в эти земли вступят арабские армии. Они рассчитывали даже поживиться еврейским имуществом и компенсациями за свои муки, однако не эта надежда была главной причиной их эвакуации, а захват чужими арабами арабских районов Тверии, слабость их армий, отсутствие внутреннего согласия по поводу целей войны и низкий уровень их морали. Большинство руководителей арабской общины Тверии удрали из города задолго до дня депортации.                                                                                               Перед войной за Независимость в Тверии проживало несколько более 13 тысяч жителей, из них 7000 – евреи. Это незначительное численное превосходство не дало евреям военного преимущества в начале войны. Казалось, что в этом и не будет необходимости: несмотря на обострение отношений двух народов на территории всей страны, в Тверии дела шли как обычно. Сразу же после решения ООН о разделе, трое из семьи Таври (Наиф, Рашид и Цудки), из арабских руководителей, инициировали встречу с руководителями еврейской общины города. На встрече, которая состоялась в доме руководителя арабских рыбаков Шхада Эль-Хори, арабы предложили своим соседям сохранять мирные отношения и евреи согласились. Руководители обеих сторон надеялись, что Тверия благополучно преодолеет «события» 1947 года. О полномасштабной войне никто из них не думал.

Когда в Тверии стали происходить первые инциденты, большинство евреев покинуло старый город. Оперативный офицер Хаганы Игаль Ядин послал своего помощника Залмана Дивона в Тверию. Дивон встретился с местными членами Хаганы. Он вернулся в Тель-Авив 14 марта и сообщил Ядину: «Жизнь парализована, магазины закрыты, нет прохожих. Английская армия заняла позиции вдоль улицы Хагалиль, проверяют еврейские транспортные средства и конфискуют бронированные, кроме принадлежащих компании «Эгед», конфискуется и оружие». В отчёте было сказано ещё, что еврейские жители покидают старый город, что сил Хаганы во всём городе «тридцать пехотинцев ("שחי) ... , что во главе арабских бойцов стоят подстрекатели из Шхема».

В связи с таким положением Игаль Ядин приказал командиру бригады                «Голани» Моше Ману предотвратить бегство (евреев) из старого города, усилить Тверию воинским подразделением и действовать «против позиций врага в старом городе и его скоплений, подвергающих опасности коммуникации с Галилеей». К указаниям давлось объяснение: «Ко всей проблеме надо относиться не только с точки зрения материальной ценности удержания старого города, но и с точки зрения «заселения в более широком смысле».

Командир батальона в белом халате

Хагана не справилась с заданием и 13 апреля арабы перекрыли дорогу в Галилею. Назавтра англичане объявили комендантский час (עוצר)

в Тверии. Чтобы обеспечить себе удобные условия эвакуации из страны, англичане стремились к умиротворению ситуации на всей территории Страны Израиля, без использования военной силы. В связи с этим в каждом из мест они помогали сильной стороне. Во второй половине апреля уже не было сомнения, что сильной стороной являются евреи и благодаря этому был установлен своего рода временный союз, не записанный и даже не оговоренный устно, между евреями и англичанами. Осуществление такого союза зависило от местных условий, от начальников обеих сторон и от отношений между ними. На первом экзамене в Тверии англичане способствовали успеху евреев, большему, чем они ожидали.

В течение всех лет мандата, англичане не очень следили, чтобы строго соблюдался объявленный ими в Стране Израиля комендантский час. В 1948 году они ещё меньше следили за этим. В день объявления комендантского часа в Тверии, командир батальона 12 «Голани» Ицхак Броши надел белый халат медбрата Рахмана и отправился в амбулансе из Тверии в Ивнаэль (יבנאל). Там располагался командный пункт бригады. «Я сообщил в штабе о развитии событий и возникло мнение, что имеется шанс захватить город»- рассказал Броши. До этого времени евреи не захватывали городских арабских районов. В это же время закончилась операция «Нахшон» в районе Иерусалима, когда впервые было захвачено арабское село – Кастель, а после него и другие сёла. О городах тогда ещё не мечтали. «Поддержку моих оценок я получил от офицера информации бригады Леви Аврахами, от специалиста по арабским проблемам, члена «Дгании алеф» Йосефа Файна. Командир третьего батальона Пальмаха Муля Коэн обещал послать к нам роту при условии, что мы вооружим её автоматическим оружием и взрывчаткой. Я согласился. Я возвратился в Тверию на грузовике с помидорами и молоком и стал планировать операцию».

Между тем, арабы Лубии (לוביה) стреляли издалека по мошаве Мицпе, арабские отряды занимались разведкой с запада от Тверии в районе горного кряжа Шаяхей-Кдом. Десятки арабов просочились в старый город. Эта деятельность, которая свидетельствовала о готовности к битве, не усилила арабскую часть Тверии. Арабы растрачивали время на незначительные действия, на конфликты чужих бойцов с местными и на внутриродовые споры. Главы родов покинули город. Арабская Тверия не запаслась оружием, боеприпасами и едой. Арабские лавочники спекулировали продуктами питания и получили большой доход, который оставался в их руках лишь считанные дни. К решающей битве за Тверию арабская сторона имела бойцов, но не было командования и руководства, не было и устойчивого гражданского тыла.

Арабы потеряли желание бороться

Итак, был составлен план «Операция Метрополь» - решающей битвы за Тверию:

«Пехотинцы Хаганы взорвут религиозную школу (בית סית  ) Махпуза в районе Джуб эль-Бан ... и «Англо-Палестинский» банк, захваченные арабами, завладеют некоторыми позициями рядом с выездом из Тверии в Галилею и откроют перекрёсток для движения транспорта».

«Солдаты «Голани»  из нижней Галилеи захватят снова горный кряж Шаяхей-Кдом и откроют западную часть города».

«Необходимое военное снаряжение прибудет морским путём в подразделение, находящееся в доме равина (בית חכם)...(Абулафия) в старом городе».

Тысяча килограммов взрывчатки, множество оружия и боеприпасов были сконцентрированы в Тверии  15 апреля к операции, которая намечалась на завтра. Два подразделения Пальмаха под командованием Меира Дарзнера (דרזנר ), которые прибыли из верхней Галилеи, получили около сорока ружей и «стейнов» из тайника кибуца Афиким. Самолёт из Тель-Авива привёз части снаряжения на посадочную площадку в Ивнаэле. 16 апреля командиры операции собрались в гостинице «Губерман», расположенной в Кирьят-Шмуэле и вместе составили план; у бойцов не было приборов связи и точность была судьбоносной необходимостью. Отряды отправились в путь.

В десять часов вечера бойцы «Голани» захватили без боя горный кряж Шаяхей-Кдом. В 1:30 после полуночи лодка привезла батареи к старому городу. Два отряда пехотинцев под командованием Ицхака Шустермана и Амоса Мукеди штурмовали религиозную школу Махпуза. Со второго этажа дома, где располагался штаб арабских войск, велась сильная стрельба по еврейским подрывникам, которые приделали к стенам 150 килограммов Ти-Эн-Ти. Подрывники Моше Алони и Аврахам Леви взорвали заряд. От большого дома не осталось камня на камне. 14 арабских бойцов, в большинстве командиров, погибли в этом взрыве.

На выезде из Тверии в направлении верхней Галилеи, вблизи перекрёстка, стояли два английских броневика и поэтому Дарзнер вернул свои отряды в Кирьят-Шмуэль, не выполнив задания. Командиры, которые находились в гостинице «Губерман», осудили его осторожность, но Дарзнер считал, что предотвратил англо-еврейское столкновение. Некоторое время спустя, он утверждал, что последующие события 17 апреля доказали его правоту.

Взрыв религиозной школы Махпуза опустил на самый низкий уровень мораль арабов Тверии. С горного кряжа Шаяхей-Кдом бойцы «Голани» остановили продвижение жителей Лубии, которые пытались добраться до Тверии. В перестрелке были убиты десять арабов, четверо захвачены, а остальные удрали. «Арабы вывозят женщин и детей из Тверии, они потеряли желание воевать, они разочарованы» - сказано в отчёте того дня новостной службы информации Хаганы (הש"י).

На исходе субботы 17 апреля Дарзнер вместе с подразделениями Итамара Арбеля и Аврахама Бройтмана вышел из Кирьят-Шмуэля в нижний город. Атака началась в 11:10 ночи. Пехотинцы атаковали арабские позиции вдоль городской линии фронта, которые ответили рассеянным огнём. Подрывники из отряда Арбеля взорвали стену, окружавшую «Англо-палестинский» банк. Один взвод проник в банк и  бойцы прогнали арабов, расположившихся там. Другой взвод взорвал заряд взрывчатки у арабских позиций у основания стены старого города. Стена не пострадала, но арабы покинули позиции. Отряд Бройтмана штурмовал гостиницу «Тибериас» и захватил её в короткое время. Подразделение пехотинцев, которое располагалось в гостинице «Адлер», обратило в бегство арабов, которые пытались его атаковать. Спустя полчаса атака закончилась и дорога в верхнюю Галилею была открыта. Арабы потеряли в бою 14 человек. Среди бойцов Пальмаха были легко ранены двое. Захваченные здания были переданы пальмахникам Тверии, а сами бойцы вернулись в Кирьят-Шмуэль, поели и пошли пешком в Мигдаль.

«Пусть спросят тех, кто их депортировал»

Еврейские жители Тверии не предполагали, что все арабы поднимутся и оставят город, и, что так, в течение одного дня, закончится многолетняя традиция относительного добрососедства. Палестинский историк периода войны за Независимость Ариф эль-Ариф написал, что полковник Андерсон встретился с арабским командиром Мухамадом Ортани (по-видимому, утром 18 апреля) и спросил его, смогут ли арабы справиться с евреями. У арабов почти нет оружия и боеприпасов, ответил ему Ортани. Андерсон предложил ему эвакуацию под английским покровительством. И представители евреев – секретарь рабочего совета Моше Цахар и директор школы «Альянс» Ицхак Тажир, встречались несколько раз с Андерсоном в то же утро. На некоторых из этих встреч присутствовал бригадир Кон, который предложил обмен населением: арабские жители Тверии переедут в Цфат, а евреи жители Цфата – в Тверию. Цахар и Тажир отклонили его предложение.

Позже Цахар свидетельствовал о последнем, удивившем его, этапе в его диалоге с англичанами. «Мы удостоверились в том, что вы более сильны»- сказал ему Андерсон. «Пока власть в наших руках, мы ответственны за безопасность жителей. Мы выведем из города всех арабов, чтобы предотвратить их массовое убийство. Мы останемся в Тверии ещё 10 дней, но не будем вмешиваться. Мы передадим вам гражданскую власть».

Цахар попросил время для того, чтобы посоветоваться, позвонил коменданту города Ихуде Оптовскому и рассказал ему о своих беседах с полковником. «Он пытался получить оружие арабов и, если не сможет – откажется»- сказал ему Оптовский. Цахар вернулся к Андерсону и попросил его обратиться к нескольким арабским руководителям. «Я постараюсь убедить их остаться в городе» - сказал он. «Руководители давно удрали»- ответил ему Андерсон. «Мы введём комендантский час (עוצר), вы дадите обязательство – не стрелять, а мы эвакуируем арабов».

«Я считал, что эвакуация арабов из Тверии повредит нам с политической точки зрения и нас обвинят в их депортации, но англичане настояли»- рассказал Цахар. «Переговоры продолжались четыре часа и, в конце концов, бригадир Кон дал мне десять винтовок и тысячу пуль, чтобы создать еврейскую полицию в городе».

В отчёте, который послал в Париж через несколько дней Тажир руководителям «Весь Израиль – друзья» было сказано: «Командир бригады, губернатор округа и глава полиции сообщили нам, что они решили эвакуировать арабов из Тверии. Из города выехали четыре колонны автобусов, частных машин и мотоциклов. Покинули город приблизительно четыре тысячи человек. В 7 часов вечера выехала последняя машина». Тажир рассказал также, что многие арабы хотели остаться в Тверии, но англичане, жестоко угрожая, посадили их в машины.

На следующий день Тажиру позвонил Абу-Дахис, один из руководителей села Лубия и сказал: «Я хочу поговорить с тобой от имени шейха Наифа Таври». «Позови к телефону шейха Наифа Таври»- попросил Тажир, но Абу-Дахис ответил, что он не может «я залез на телефонный столб, чтобы поговорить с тобой». Он передал, что шейх спрашивает «согласны ли евреи, чтобы арабы вернулись в Тверию. Англичане не позволяют им этого».

«Пусть спросят тех, кто их депортировал», ответил Тажир.

В штабе Хаганы дежурный офицер записал в дневнике отчётов (дело «большого чуда»(נס גדול)) в воскресенье 18 апреля в 10 часов вечера следующее заключение: «Английская армия эвакуирует всех арабов Тверии. Имеются шансы, что завтра в Тверии не будет арабов. Путь в Галилею открыт. У врага много убитых. Трое из наших людей легко ранены».

Действительно, арабы были депортированы из Тверии, однако не евреями.

Перевод Марии Гутман

AI&PIISRAEL