Порочный принцип
Статья "Причины различной эффективности советских и немецких истребителей" здраво указывает: советская авиация была куда многочисленнее немецкой -- поэтому каждый немецкий истребитель имел куда больше шансов встретиться с противником, чем советский. Но там же сказано:

===

Встретить в воздухе самолёт противника — и получить тем самым шанс выполнить своё предназначение — истребителям люфтварфе было проще ещё и благодаря рациональности немецких и нерациональности, порочности советских принципов использования истребительной авиации. Немецкие истребители, как правило, решали наступательные задачи:

1) «расчищали небо» перед своими бомбардировщиками на направлениях главных ударов своих или советских наземных войск;

2) занимались «свободной охотой» на этих направлениях, а также над советскими аэродромами.

Советские же «ястребки» использовались в основном для решения оборонительных задач:

1) для прикрытия наземных войск путём воздушного патрулирования над занимаемыми ими районами;

2) для прикрытия штурмовиков и бомбардировщиков путём их сопровождения.

Иными словами, немецким лётчикам-истребителям чаще всего ставилась задача целенаправленно искать самолёты противника в районах их наиболее вероятного появления. А советским — пассивно ожидать появления врага, оставаясь привязанными к определённому району или точке (группе сопровождаемых ударных самолётов). Понятно, что это ещё более уменьшало шансы советских лётчиков встретиться с воздушным противником: ведь в большей части этих районов и точек немецкая авиация так и не появлялась — она концентрировала свои усилия на ограниченном числе направлений! И значительная часть наших «ястребков» «утюжила воздух» зря — особенно в 1941-м, когда система оповещения о приближении самолётов противника была несовершенной, а анализом действий немецкой авиации в советских штабах, похоже, не занимались. По свидетельству сражавшегося тогда на Украине в составе III группы 52-й истребительной эскадры немецкого аса Г. Ралля, «действия русских в воздухе превратились в бесконечные и бесполезные вылеты с очень большим численным перевесом, которые продолжались с раннего рассвета и до поздних сумерек. Не наблюдалось никаких признаков какой-то системы или концентрации усилий. Короче говоря, прослеживалось желание в любое время держать самолёты в воздухе, в постоянных патрульных миссиях над полем боя». Примерно то же самое, как показал Ю.В. Рыбин, творилось летом 1941-го и на противоположном конце фронта, в Заполярье. Здесь на каждый из 158 истребителей ВВС 14-й армии и ВВС Северного флота приходилось не так уж и мало потенциальных целей: немецкая авиационная группировка, действовавшая на мурманском направлении, к концу июня насчитывала 83 самолёта. И тем не менее из 1480 самолёто-вылетов, совершённых И-15бис, И-153, И-16 и МиГ-3 72-го смешанного авиаполка ВВС Северного флота за первый месяц войны, 1360 (т.е. 92 %) завершились без встреч с немецкими самолётами...

===

Полагаю, с точки зрения сферического лётчика в вакууме такая система и впрямь может показаться бесполезной: летаешь-летаешь -- и никого не сбиваешь. Но самолёты работают не сами по себе, а в составе вооружённых сил в целом. Главные их задачи -- на земле: уничтожение чужих войск и прикрытие своих. Пусть даже конкретный ас вовсе не встретится с противником -- куда важнее, что с тем же противником не встретятся сопровождаемые им бомбардировщики, штурмовики и/или защищаемые им танкисты. Вероятность же сбить противника в этом случае зависит от того, рискнёт ли он вообще лезть на явно превосходящую силу.

Правда, автор упоминает предложения тогдашних советских авиакомандиров отказаться от работы "на прикрытие" и перейти к вызову истребителей по радио. Но при тогдашней скорости -- и, главное, скороподъёмности -- истребителей и наши, и немецкие машины лишь в редких случаях могли поспеть на вызов своевременно.

Так что на мой взгляд порочны как раз немецкие, а не советские, принципы работы истребительной авиации.