Петя жив - и находится сейчас в этом зале!
Майя Кучерская пишел сегодня в "Ведомостях":

(...) В крупнейшем американском издательстве Harper Collins вот-вот выйдет усеченная и переписанная версия этого слишком уж толстого романа ["Войны и мир"- барз.] (...)

Князь Андрей Болконский выживает, юный Петя Ростов тоже. Долой войну, да здравствует мир! Мир и легкость, волшебная легкость, к которой когда, скажите, не стремилось человечество? И что в этом плохого? Что плохого в том, чтобы в век высоких технологий, убыстряющегося жизненного ритма и всякое такое превращать занудные книжные кирпичи в пушинки? “Живи легко!” — вот он, лучший рекламный слоган последних лет.

Стремление к удобству естественно. Но только до тех пор, пока речь не идет о культуре. Попытки сделать удобной культуру абсурдны, они бьют мимо цели, если, конечно, считать целью понимание друг друга, любовь. Так вот, культура — это, простите, сложно. Гомера, Леонардо да Винчи или Бетховена с налету не возьмешь, нужны усилия, нужен труд. Иногда мучительный, всегда благодарный. Да, можно прочитать пересказ Барикко, можно ограничиться и более кратким изложением — только вот зачем? Честнее будет вообще ничего не читать, не смотреть, не слушать, честнее и современнее.

Наступает эпоха пустяков, эпоха незамысловатых игр со студентами, читателями, потребителями, когда вместо экзамена — тест, вместо истории — табличка, вместо симфонии — рингтон, а вместо рассказа про страну — пять способов хорошо провести в ней время. Серьезностью — древней римской добродетелью — скоро начнут пугать детей. Мировая культура со всеми ее бесконечными внутренними перекличками, традициями, отсылками в древность, с ее жуткими объемами тут как бельмо на глазу. Довольно. Адаптируем для начала литературу, книгу за книгой — “Преступление и наказание” вот, тоже попавшее в десятку недочитанных. Старушку-процентщицу сдадим в богадельню, на ее деньги нашьем портянок для ребят, Раскольникова назначим директором дома престарелых. Затем возьмемся и за классическую музыку, живопись и скульптуру, отцифруем, отшлифуем, а там и мировые религии на подходе, Евангелие вот, слишком уж загадочная и печальная случилась с Христом история, добавим немного ясности и позитива. Я совершенно серьезно. [выделено мной - барз.]
http://friday.vedomosti.ru/article.shtml?2007/03/30/9174

Это сильно и верно сказано. Но при полном согласии я чувствую, что каким-то странным образом и полностью несогласен. Понятно, что в исходные слова давно никто не верит, включая филологов, что куда веселее смотреть на иллюстрации - потому что они не грузят, в отличие от подлинников, с которыми всегда приходиться сообразовываться. Да, тирания слов, диктатура предложений, насилие абзацев, это все верно сказано - куда как веселей заниматься каламбурами и буриме. Уже и караул устал. Думаю, те, к кому это относится, поняли, что я имею в виду.

Но что в мире царствует термодинамика, и что все будет рингтон - не верю. Если смотреть вокруг, так все кофе и все молоко на свете давно должны были бы слиться в бледное_капучино, и звезды остыть. Однако ж прав упрямый галилей.

В век перевода все становится не равно себе, все невыносимо переводится в черно-белый растр, в разрешение 80 dpi, и то, что не может выжить при передаче в грубую точку, уничтожается? Но ведь это давно так. Что, Пикассо и Дали не таковы? Уорхол и Бойз не таковы? Веничка Ерофеев не таков? А ведь какая бездна тонкости при минимуме слов самого газетного пошиба. Даже Набоков газетен - не только "Лолитой", а структурой строения любого романа. Его увлекательная питательность хватает читателя сквозь рукав за кость руки.

Сильный образ Иоселиани из "Фаворитов Луны" - картина, снова и снова вырезаемая из рамы, смыкающаяся вокруг лица, как в "Колодце и Маятнике" - мне кажется, что неверен: настоящее сообщение не сужается. Вот Иисус - разве не понимал эту механику усечений, когда изъяснялся загадками? Потому и говорил притчами, что это были рингтоны того времени. Несводимые уже никуда, нередуцируемые формулы - яркость сообщения которых не зависит от числа все более бледных копий. В конце концов, если вспомнить, сколько людей пошли в церковь, прочитав атеистическую брошюру? вот он, настоящий жар слова, который не остудит никакая пародия!

ЗЫ = На десерт кофе_3_в_одном:

Вронский живет в приволжском городе Симбирске одиноко. Свет даже такого маленького городка после выхода романа «Анна Каренина» не принимает его, и Вронский вынужден вращаться в полусвете. Однажды он знакомится там со странной парой бывших каторжан, недавно амнистированных. Его зовут Родион Раскольников. Его молодая подруга – Катя Маслова.
http://www.ozon.ru/context/detail/id/200701/

(хм. Симбирск? ужели опять садовник???)