Красный командир Котовский до революции делал примерно то же самое, что и после. Ездил на бричках с пулемётами и национализировал имущество.

Дедушка моего приятеля был управляющим имения польского пана: такая уж у евреев профессия. И были у него золотые часы, подаренные хозяином. Уникальная вещица.

И вот, когда он ехал куда-то по степи, останавливают его ребята Котовского во главе с будущим красным командиром. Раздели, забрали лошадь, бричку, бумажник, часы. И отпустили: времена тогда были ещё вегетарианские.

Прошло много лет. Революция. Гражданская война. Погиб ершистый Котовский. А дедушка приятеля выжил. И вот зашёл он как-то в музей Котовского. Музей как музей. Командирские карты. Шинель. И отдельно, на красном бархате -- часы командира. Те самые. Уникальные.

Дедушка был человеком опытным, и ума не предъявлять свои права у него хватило

А выжил ли польский пан, подаривший часы?

Вот уж не знаю. Вряд ли, конечно, при всём, что там творилось.

- Поляк закрыл мне глаза, - шепчет старик чуть слышно. - Поляк - злая
собака. Он берет еврея и вырывает ему бороду, - ах, пес! И вот его бьют,
злую собаку. Это замечательно, это революция! И потом тот, который бил
поляка, говорит мне: "Отдай на учет твой граммофон, Гедали..." - "Я люблю
музыку, пани", - отвечаю я революции. - "Ты не знаешь, что ты любишь,
Гедали, я стрелять в тебя буду, тогда ты это узнаешь, и я не могу не
стрелять, потому что я - революция..."

Напишите им письмо. Мол, на часы не претендую, но подпись на музейной табличке прошу изменить на "часы легендарного командира, украденные им у гражданина N"

украденные национализированные

...национализированные им на дороге в X у гражданина N.

На БОЛЬШОЙ дороге!