Мне было 19 лет, я учился в институте и снимал комнату в квартире у бабушки (родители помогали, так как не хотели, чтобы я набирался плохому в общаге). Это была двушка с раздельными комнатами. В большей комнате жила бабуля – хозяйка квартиры (ей было лет 65), а в меньшей – я. Хозяйка была тихая и мирная, про таких говорят – божий одуванчик. Мы хорошо с ней ладили: я был скромный парень, никого к себе не водил, а у нее особых претензий ко мне тоже не было, так что мы не мешали жить друг другу.

Однажды я увидел, как она пакует свои вещи в чемодан и при этом чем-то сильно расстроена. На мой вопрос о том, что случилось, она как-то растерянно улыбнулась и сказала, чтобы я не беспокоился, что все нормально, просто она на летнее время переедет жить за город на свою дачу. Она рассказала, что у нее есть дочь, которая была замужем за каким-то уголовником, и теперь вот развелась (наконец-то!) с ним и ей нужно где-то временно пожить, пока она не устроится.

- Ты только постарайся поладить с моей дочкой. Она человек сложный, с тяжелым характером, да еще и была замужем за этим уголовником. Все у них там не по-людски, а по каким-то понятиям, - предупредила она меня.

Я помог донести ей вещи до остановки, и она уехала.

Несколько дней я прожил один.
Однажды утром я услышал, как открывается ключом дверь. Я в этом время был в ванной, разбирал сифон в раковине и выглянул в открытую дверь посмотреть, кто пришел. В коридор вошла стройная девушка с темно каштановыми волосами чуть ниже плеч, немного ниже среднего роста, в короткой кожаной куртке и в джинсах. На вид ей было около 27-30-ти лет – женщины такого возраста очень привлекали меня в то время, хотя я, конечно же, не решался с ними познакомиться, так как был чрезвычайно робким, а потому все еще оставался девственником.

Мне она показалась красивой и очень понравилась.
От неожиданного вторжения гостьи я немного растерялся и сказал:
- Здрасти! Вы дочка Ольги Петровны?
Она посмотрела на меня и хмуро ответила:
- Привет… Афоня, - проигнорировав мой вопрос, ответ на который, по ее мнению, наверное, был сам собой разумеющимся.
Я не сразу понял, почему она назвала меня Афоней, лишь чуть спустя догадался, что это в связи с фильмом с Куравлевым, где тот играл сантехника.

- Я встал с пола, на котором сидел, и вышел в коридор.
- Вам помочь? – за девушкой стоял большой чемодан и две объемные сумки.
- Помоги, - все так же хмуро сказала девушка. Как видно, она была не в духе и это меня остановило от продолжения дальнейшего диалога. Я взял ее чемодан и потащил в комнату бабушки. Потом туда же перетащил и ее сумки. Следом за мной в комнату вошла она.

- Меня зовут… – начал было я.
- Афоня тебя зовут, - перебила меня она, и я не решился настаивать сейчас на другом имени, видя, что женщина не в духе.
- А меня Лена. Познакомились. Все свободен, - мрачно отрезала она.

Я вышел, переживая по поводу того, что если она так негативно ко мне настроена, то может потребовать, чтобы я съехал с квартиры. Этого мне, конечно же, не хотелось.

С этими мрачными мыслями и тревогами я закончил с сантехникой и пошел на кухню пить чай. Через некоторое время и Лена зашла на кухню. Она подошла ко мне близко, смотря пристально, можно сказать в упор, и как следователь стала расспрашивать меня о моей жизни, когда я ухожу и когда возвращаюсь домой, как живу, чем занимаюсь и т.п. Я немного запаниковал под ее пристальным и недовольным взглядом, и стал рассказывать про себя, про учебу… Однако Лена не стала дослушивать:

- Ладно, потом расскажешь. Пока.

Прошло несколько дней, я старался как можно меньше попадаться на глаза новой хозяйке. Она так же недовольно смотрела на меня, когда видела и почти всегда молчала, либо ограничивалась короткими фразами.

Однажды вечером, придя домой и зайдя на кухню, она спросила:
- Ты подружек вообще к себе приводишь когда-нибудь?
- Нет.
- А чего так? Молодой парень…
- Ну…нет девушки пока… - стесняясь ответил я.
- Нет подружки? В твоем-то возрасте? Хм…
Я почувствовал еще большую неловкость от этого ее «хм», а она, помолчав, добавила:
- Девственник что ли?
Я залился краской и как-то смущенно потупил глаза, нелепо залепетал:
- Ну, почему… нет…
- Нет-нет…, - повторила она за мной с какой-то едкой ухмылкой.
- Стало быть, дрочишь.
Сказала это она спокойно и утвердительно, смотря мне в глаза. Я растерялся, еще больше покраснел и смущенно улыбнувшись, замотал головой в знак. Лена же, не обращая внимания на мои потуги оправдаться, развернулась и еще раз «хмыкнув», пошла в свою комнату. А я остался сидеть на своем месте, сконфуженный и переживая стыд.

Примерно через полчаса Лена позвала меня из ванной:
- Эй, Афоня, ну-ка топай сюда живо!
Я вошел в ванну. Она уже переоделась, и была одета в короткий голубой домашний халатик, а ее стройные ножки были в темных колготках.

- Ты что без хозяйки совсем не следишь за чистотой?
- Я…я не понимаю… - растерянно начал было я.
- Я собираюсь принять ванну, а она вся заляпана бог знает чем. Ты разве сам не видишь, что ванна грязная? Мне кажется, что тебе нужно ее помыть хорошенько… я же тебе не мама.

Я, раздражаясь и чувствуя унижение, послушно взял тряпку, пемоксоль и стал драить ванну.
- Давай, давай, а я посмотрю, - подбодрила меня Лена, стоя в дверях ванной комнаты и улыбаясь.
- Видишь, какой ты молодец, а то, наверное, расслабился без настоящей хозяйки!
Елена прошла в ванну и присела рядом со мной на стиральную машинку:
- Лучше-лучше три.
Я, злясь на нее, молча тер ванну, изредка поглядывая на Лену. Полы ее халатика немного разошлись и обнажили ножки в колготках почти до самого паха. Меня это сильно возбудило. А Лена и не думала поправлять свою одежду, хотя явно заметила направление моего взгляда.

После того, как я домыл, она сказала:
- Неплохо. Благодарю за службу. Свободен.
Я вышел, переживая сумбурные чувства: смесь униженности от ее командования и своего безропотного подчинения, злости на нее, и возбуждения от близости ее тела.

Прошло еще минут 10 и я снова услышал ее крик из ванной:
- Эй, Афоня! Афооня, ты там уснул что ли?
Я вскочил с кресла и бросился на ее зов.
Войдя в ванную, я вопросительно на нее взглянул. Она лежала в ванне в пенных пузырьках, одна коленка ее торчала из воды.
- Слушай, я забыла полотенце, принеси мне. Оно лежит на второй полке в моем шкафу, - не то попросила, не то скомандовала она.
- Хорошо, - ответил я и пошел в ее комнату.
Я взял с ее полки полотенце, думая о том, чего это я бегаю как слуга по ее поручениям.
- Положи его на машинку, - сказала она, не поднимая на меня глаз, когда я снова вошел в ванную с полотенцем. Она лежала, закрыв глаза.

Я еще некоторое время задержался, глядя на ее красивое лицо, возбуждаясь от близости ее наготы, которая начинала проглядывать сквозь редеющие пузырьки пены.

- Ты все еще здесь? – прервала она мои фантазии.
Я смущенно попятился к выходу.
- Спасибо! - бросила она мне вдогонку, когда я вышел из ванны.

Ночью я долго прокручивал эту ситуацию, командирский голос Лены, ее ножки, ее уверенное заявление в том, что я мастурбирую, фантазировал о ее обнаженном теле в ванне. Она вызывала во мне противоречивые чувства – и возбуждение и даже восхищение, и злость, и какую-то странную негу в теле. Надо ли говорить о том, что член у меня стоял все время, пока я так и не подрочил, вспоминая свой стыд перед ней, когда она сказала о том, что я дрочу, и не уснул?

На следующее утро я оставался дома, так как был выходной день. Я задумал постирать свои вещи, и собрал штаны и пару маек в тазу в ванне.

Лена собиралась куда-то уходить, и стоя уже в коридоре и обуваясь, заметила, что я собираюсь свои вещи в стирку.
- Слушай, Афоня, - обратилась она ко мне, - А, может быть, я тебе оставлю свои вещи, а ты потом закинешь их тоже в машинку? Их у меня немного. А то постирать нужно срочно, чтобы они обязательно до завтра высохли, а у меня времени в обрез. Сделаешь?

Я сначала утвердительно закивал головой, но потом, спохватившись, хотел сказать, что машинка-то недавно сломалась, и я буду стирать свои вещи вручную. Но от волнения и спешки у меня вышло лишь некое невразумительное мычание, что-то вроде:

- Уууггуу…ааа…мммммм…ооооо….
Лена же восприняла это за знак согласия и уже в дверях бросила мне последние инструкции:
- Вещи в моей комнате на кровати. Только смотри не забудь! - предупредила меня Лена, и захлопнула дверь.

Я стоял, остолбеневший некоторое время, размышляя, что же теперь делать – обещание дадено, и не выполнить его будет совсем не в мою пользу, она ведь и так на меня чуть ли не волком смотрит. Понятно, что я в ее квартире (пусть даже и не ее, но все же, она здесь сейчас хозяйка) ей, как кость в горле. Так что обещание нужно выполнять. А с другой стороны, стирать ее вещи вручную… с какой стати? Да и вообще, это будет как-то унизительно.

В этих размышлениях я решил пойти посмотреть, что у нее за вещи и сколько их.
На ее незаправленной кровати лежали ее вчерашние колготки, пара носков, лифчик и двое трусиков: бежевые и белые. Потом я заметил, что на краю кровати, возле откинутого угла одеяла лежат еще одни тонкие шелковые трусики черного цвета.

Я задумался о том, о чем же могла думать Лена, когда решила попросить меня постирать эти ее интимные вещи – все же обычно их стараются не показывать малознакомым людям, а тем более мужчинам. А потом еще эти черные трусики, лежащие отдельно… Надо их стирать или нет?

Тут я немного отвлекся от этих своих размышлений, заметив, что трогая эти вещи Лены, я испытываю какую-то удивительную негу, а член мой уже оттягивает трико. Черные трусики, лежащие отдельно явно давали понять, что Лена их только что сняла. Я держал их в руках, чувствуя стыд от пришедшей мне в голову мысли. Я не смог бороться с возникшим желанием – поднести их к лицу и понюхать! Трусики издавали несильный, но выраженный запах – запах женской киски и тела. Я уткнулся носом в эти трусики и начал страстно дрочить в ее комнате, не в силах преодолеть уже свое возбуждение, фантазируя о той женской мякоти, которую эти трусики касались. Распалясь, я встал на колени и нюхал все ее белье, лежащее на кровати: колготки, лифчик, носки, трусики, пока, наконец, ни кончил на ее черные трусики.

Немного придя в себя, я собрал ее белье, и понес его в ванную. Теперь уже вопрос с его стиркой был решен – я уже не мог оставить ее трусики нестиранными после того, как залил их спермой. А если постирать только их, то может возникнуть вопрос, а почему не постирал и остальное белье. Так что стирать нужно было все. И стирать его нужно в первую очередь, так как неизвестно, когда вернется Лена – нельзя, чтобы она меня застукала за этим постыдным занятием.

Я впервые в жизни стирал женские трусики, колготки и, зная, чьи это вещи, я испытывал странное удовольствие и возбуждение от этого процесса. После того, как я закончил с бельем Лены, я постирал и свою одежду. Когда я все закончил, и развесил белье в ванной, я решил отдохнуть и прилег в своей комнате.

Вскоре пришла Лена. И тут же ощутил неясную тревогу, у меня появилось какое-то дурное предчувствие.
- Эй, а ну иди сюда! - услышал я почти сразу, как она прошла в свою комнату.
Взволнованный я вскочил и подошел к ней.
- Ты брал черные трусы? Где они?
Я покраснел:
- Да я их со всем остальным бельем… пости… рал, - пробормотал я, понимая, что совершил какую-то непоправимую оплошность.
- А…не нужно было, да…?
Она гневно взглянула на меня и приблизилась почти вплотную. Я почувствовал запах алкоголя и понял, что она выпивши.
- Где они? Покажи мне! Если только ты испоганил мне мои шелковые трусы, я тебя прибью!
Лена пошла в ванную, и стала осматривать все постиранные вещи, которые я развесил сушить в ванной.
- Ты в каком режиме включал стирку?
Я еще сильнее сконфузился:
- Понимаете…я хотел вам сказать, но не успел, вы так быстро ушли…
- Что ты не успел сказать? – ее тон был жестким и угрожающим.
- Что машинка сломана…
Возникла тягостная пауза. Лена как будто была чем-то ошеломлена и сейчас быстро соображала, что же произошло.
Через некоторое время Лена прищурившись посмотрела на меня, и ехидно улыбнулась:
- Ты что, руками все стирал?!
- Да... - ответил я почти дрожащим голосом.
У Лены округлились глаза от удивления.
- Хм… – только и смогла выдохнуть она от удивления.
- Ну, ты даешь… Молодееец! И как… понравилось? - Лена внимательно смотрела на меня, и, как мне показалось, презрительно.
Я молчал, отведя взгляд.
- Хм… Мог бы и не стирать, раз такое дело…
- Ну… я же пообещал вам, и мог бы подвести вас…вы ведь сказали, что постирать нужно обязательно, - бормотал я, пытаясь оправдаться.

- Ну да, конечно… слышал бы ты себя. Ты же парень… Или ты готов делать все, что тебе скажет женщина? Ой… не по понятиям… - разводила она руками, удивляясь произошедшему. Я вспомнил, что она была замужем за уголовником, а у них жесткие правила на все.

- А может, тебе трусики мои понравились? - Лена улыбалась, кажется, ей пришла какая-то мысль.
Я молчал и сгорал со стыда.
- Что молчишь? Понравились?
Я молчал и горел от стыда. Наверное, у меня даже уши были красными, во всяком случае, я чувствовал, как они горят.
- А что, у меня красивые трусики! – не унималась Лена.
- Давай я тебе покажу?! Хочешь полюбоваться?
Она подтолкнула меня к ванне:
- Садись! – жестко скомандовала она.
Я сел на край ванны.
Лена улыбалась и с минуту пристально смотрела на меня. А потом… а потом она стала расстегивать ширинку на своих черных узких брючках. В появившемся просвете я увидел белые трусики, и у меня слегка закружилась голова от волнения.

Лена между тем приспустила до колен свои брючки (из-за узости они держались на ее ногах и не падали к лодыжкам) и осталась в белой блузке до талии и белых шелковых трусиках.

Сквозь белую тонкую ткань трусиков было хорошо виден несвежевыбритый лобок и складочка на ее щелке.
- Ну, как? Красивые? Нравятся?

Я кивнул головой, не поднимая глаз на девушку, пытаясь сообразить, что же теперь меня ждет.
- Ну, так… целуй их тогда… раз нравятся!
Лена хищно улыбаясь, начала стаскивать меня с ванной, взяв за майку.
- Давай, давай не стесняйся!
Я безвольно опустился и оказался на коленках перед Леной. Чувство, что происходит что-то нереальное, что-то неправильное, что-то невозможно стыдное росло во мне, но противиться Лене отчего-то я не мог.

Она подошла очень близко, мое лицо были в десяти сантиметрах от ее лобка, обтянутого белой гладкой материей.
- Поцелуй! - сказала Лена.
Она обняла меня за шею и стала прижимать ближе к себе. Сгорая от стыда, с каким-то мутным сознанием, как в забытье, я поцеловал ее в лобок.

Лена потерлась лобком о мой нос.
- Целуй еще!
Я поцеловал еще раз, на секунду задержавшись на ней.
Лена попридержала мою голову, слегка прижимая и не давая мне отклониться.
- Понюхай, как пахнет!
Я стоял на коленях, уткнувшись носом и губами в ее трусики возле самой киски, щеками чувствуя теплоту ее нежных бедер. Я вдохнул ее запах.

- Нравится?
Я промолчал, смотря прямо перед собой, не поднимая на нее глаз. Лена толкнула меня в грудь коленом и потянула за волосы, поднимая к себе мое лицо. Я посмотрел на нее. Лена улыбалась.

- А в пизденку поцелуешь?
Надо сказать, что в те далекие годы (начало 90-х), как вы помните, у нас в стране были довольно-таки еще скромные нравы, во всяком случае, в моем провинциальном городе. Поэтому то, что сейчас делала Лена, было действительно стыдным и почти невозможным. Это понимала она, это понимал и я. К тому же, как я понимал, ее взгляды на отношения мужчины и женщины были вообще особенными из-за той морали, которую она усвоила, будучи замужем.

То, как она назвала свою киску, резануло мне слух и бросило в жар – неужели она сказала именно это? Неужели она предложила сейчас мне поцеловать ее ПИЗДУ? С одной стороны, я был страшно возбужден в тот момент, а с другой, я не верил, что это все происходит со мной.

- Сними мне брюки, - скомандовала она, указав на свои приспущенные брючки.
Я дрожащими руками стал послушно стаскивать с ее ножек брюки. Признаюсь, от прикосновения к гладкой коже ее ног, я получал большое удовольствие. Когда брюки были окончательно сняты, Лена взяла их у меня и положила на стиральную машинку, а затем… Затем Лена подняла левую ногу и поставила ее за мной на край ванны. Я еще сильнее ощутил сильный аромат, исходивший от ее промежности ее. Лена не отводя от меня взгляда и все время пристально смотря мне в глаза, одной рукой несильно взяла меня за волосы, а второй отодвинула трусики в сторону. Я увидел ее губки и короткую щетинку волосков вокруг – вероятно она обычно брила свою пизденочку (буду и я по ее примеру называть ее щелочку так), но не в последние несколько дней.

Лена ухмыляясь, нежно похлопала себе по нижним губкам:
- Целуй сюда, малыш!

Я не понимая, как и почему я сейчас выполняю все, что мне говорит девушка, не имея сил сопротивляться, послушно подался головой вперед и… осторожно поцеловал раскрытую щелочку, почти как в щечку. Я почувствовал влагу на своих губах теплую мякоть. А Лена подбодрила меня:

- Ну, ну, еще целуй мою пизденочку!
Я стал целовать еще, чувствуя как ее щетинка колет мне губы, ощущая, жар ее писеньки (она была буквально горячая), ее запах просто уносил меня, а Лена терлась ею о мои губы, водя бедрами. В какой-то момент возбуждение мое превысило некую отметку, я не выдержал и кончил в штаны, чуть не потеряв равновесия от этого и жадно прижавшись губами к пизденке девушки.

Вдруг Лена убрала ногу с ванной и подняла мое лицо к себе:
- Ну, как тебе нравится целовать мне пизденку, малыш?
Она дотронулась ногой до моего члена под трико. Я опустил взгляд и увидел, что на моих штанах расплывается мокрое пятно.
Лена рассмеялась:
- Ты что уже накончал себе в трусы?
Я опустил взгляд, снова почувствовав стыд перед девушкой.
- Значит, будешь сейчас язычком работать, детка!
Я только успел пробормотать:
- Не надо!
Хотя, сказал я это, скорее лишь для того, чтобы она не подумала, что я готов выполнять все ее приказы, что я на самом деле не хочу, что я не такой, что я не тряпка… Глупо это было, конечно, но тогда я готов был провалиться сквозь землю от стыда, и хотел хоть как-то попытаться сохранить свое достоинство.

- Прошу! – я попытался набрать голос и почти выкрикнул, но получилась какая-то жалкая и смешная мольба.
- Девкам лижешь? - перебила меня Лена.
- Нет! - уверенно и с надеждой на какое-то прощение (какое?) в голосе ответил я.
- А вообще лизал когда-нибудь девушке?
- Нет! – отрапортовал я.
- Так у тебя еще язычок девственник! - Лена смеялась.
- Почти девственник… Первый шаг к падению ты уже совершил…даже два шага. Какие это шаги, сам разумеешь?
- Ну…я постирал ваше белье.
- Так, это первый. А второй?
- Я поцеловал…
- Что поцеловал?
- Вашу…писю…
- Ха-ха-ха! Писю! Вы посмотрите! Дитятко! – расхохоталась Лена.
Я смутился.
- А как? Писенька? Киска?
Этим я вызвал новый взрыв хохота у Лены. Насмеявшись, Лена сказала:
- У женщины не пися, а пизда, малыш! Понял? Пися – у девочек, а у взрослой женщины – пизда!
- Уяснил?
- Да, - тихо произнес я.
- И, значит, осталось лишь малое… продолжить движение в том же духе.
- Как же хорошо тебя воспитала мама, - продолжала изголяться надо мной Лена.
- Идеальный мальчик! И в трусы ты кончаешь, тебе можно и не давать, да?
- Нет, ну почему же…
- Хахаха… Хочешь, чтобы дала? – Лена больно схватила меня за волосы и продолжила.
- И трусы стирать мне умеешь.
- Да, вот это ты попал, мальчик! – констатировала Лена и похлопала меня по щеке. Она уже не улыбалась.

Я не успевал переваривать происходящее, так быстро все происходило… но я стал замечать, как мое возбуждение вновь стало расти, а член наливаться.

- Снимай мне трусики! - скомандовала Лена.
Я подался вперед, подполз к ней (она во время разговора, чуть отошла) и потянулся к трусикам. В большом волнении я спустил с нее трусики, и Лена расставила ноги пошире и подалась на меня. Я начал пьянеть от аромата ее пизденки. Перед глазами расплывались ее мелкие волоски, которые песчаной косой расходились вокруг ее раскрытого бутона.

- Можешь приступать!
Я смотрел на ее пизденку. Во мне боролись два противоречивых чувства: страстное желание полизать, и стыд от униженности своего положения.

- Полижи мне! А я посмотрю, как у тебя это получается! – услышал я вновь.
Я еще раз взглянул на Лену, она ободряюще улыбнулась мне сверху.
Я подсел пониже и… утопил губы в ее пизденке и быстро заработал языком внутри. Мой нос терся о ее колючую щетинку, но это меня не смущало, а напротив, возбуждало еще больше.

Лена засмеялась и погладила меня по голове. Я продолжал жадно лизать ее сочную и горячую писеньку.
- Да у тебя талант!
- Ну-ка помедленнее! – уже не произнесла, а прошептала мне Лена минуты через 3.
Я стал водить язычком помедленнее, опускаться пониже, повыше, я ощущал вкус женской писи и млел от того, о чем так долго фантазировал. Мой подбородок и щеки стали мокрыми. Я забыл счет времени, и не знаю сколько это длилось, но вдруг Лена отодвинула мою голову.

Я посмотрел на нее:
- Ой, блядь! - засмеялась она, - Видел бы ты сейчас свою мокрую рожу! Умора! Кота оторвали от тазика со сметаной! Хахаха!
Я тоже улыбнулся.
- Мальчик, а знаешь, как это называется? – ее тон изменился и вновь стал ехидным и жестким.
Я смотрел на нее, чуя недоброе.
Она стала натягивать мне свои трусики на голову и сказала:
- Извини, я сделала тебя лизуном!
Она засмеялась. Я почувствовал обиду.
- Ты теперь мой лизун! - она больно сжала мне волосы на голове.
- Ты сейчас лизал девушке пизду!!! Это если что. Чтобы ты знал! А то, кажется, ты не в курсе.
Она снова зло рассмеялась.
- Так что ты понимаешь кто ты?
Она подняла мое лицо к себе и посмотрела мне в глаза.
- Ты пиздолиз! Причем МОЙ пиздолиз!
- Я только что тебя опустила, малыш! Хаха! Я что хочу с тобой, то и делаю! Ну надо же… И ты безропотно выполняешь.
- И теперь уже так будет всегда! Теперь ты мой пиздолиз, мальчик!
Я молча сидел, понурившись, не зная, что сказать, и чувствуя унижение.
Лена снова взяла меня за волосы и задрала мне голову повыше.
- Ты понял, кто ты?
Я молчал.
- Давай поцелуй мою пизденку и будем считать, что мы договорились.
Прошло с полминуты. Я не двигался. Лена ждала, пристально глядя на меня.
Я поднял глаза и встретился с ее взглядом. Он был тверд и жёсток.
Я понял, что не могу сопротивляться ей, и… я приподнялся и поцеловал ее в нижние губки, как заколдованный.
- Вот и хорошо. Значит, договорились. Вставай! Пошли в комнату, что-то тут холодно в ванной, и я еще не кончила!
Лена быстро развернулась и, виляя своей обнаженной пухленькой попкой, повернула в комнату.

Она включила телек, быстро запрыгнула под одеяло и уселась спиной к стенке!
Я стоял перед ней, как будто наказанный, ожидая того, что скажет она.
- Становись на коленки и ныряй под одеяло, сам знаешь куда! – сказала она смеясь.

Я опустился на колени и заметил, как она раздвигает ножки под одеялом и продвигает их вперед. Через пару секунд мне навстречу высунулись ее голенькие ступни. Она приподняла ноги и приподняла одеяло, открывая мне вход внутрь. Я засунул туда голову стараясь в полутьме рассмотреть Лену. Она через одеяло надавила мне на голову и направила туда куда нужно. Я начал лизать. Было темно, жарко и очень сильно пахло ее промежностью. Я лизал, уже от души отдаваясь процессу, жадно сосал ее губки и клитор, проникал языком внутрь, издавая смешные чавкающие звуки, так как ее пизденка так сильно увлажнилась и стала выделять такое количество смазки, что казалось, будто она до краев наполненна влагой. Я лизал и думал, как низко я пал, что я теперь потерял свое достоинство – меня девушка заставила сосать ее писю, и я рад стараться!

Через некоторое время Лена откинула одеяло, вцепилась мне руками в голову и стала сильно прижимать меня к промежности. Она напряглась, застонала и кончила. Несколько минут она лежала неподвижно, а когда пришла в себя, посмотрела на меня и сказала:

- Слушай, а тебе не стыдно?
Я молчал.
Она начала давать мне несильные пощечины и повторяла:
- Не стыдно?
Я сильно покраснел.
- Это же стыдно! - шептала Лена, схватив меня за волосы.
- Потому что ты лизал мне!
- И тебе это нравится! - она отвесила мне еще пощечину и заулыбалась.
- Я хуею! Трусы мне стирает! Во дожили…
- Ладно, иди с глаз моих.

Я поднялся и пошел побыстрее к себе в комнату. Я чувствовал запах ее промежности повсюду, им пахли мой нос, мои губы, мои руки, моя голова.

С утра, умывшись, я проходил мимо комнаты Лены.
- Эй, зайди-ка сюда! - услышал я ее голос.
У меня екнуло где-то в животе от страха, и чувства стыда снова обожгло меня. Я не знал как вести себя, а смотреть ей в глаза не было сил. Я зашел в ее комнату. Лена лежала под одеялом и смотрела на меня, прищурившись.

- У тебя странный вид, ты недоволен чем-то?
Лена приподнялась от подушки.
- Или ты забыл, что вчера делал для меня?
- Нет… не помню! – пробормотал я, потупив глаза.
- О как! Хм… А, может, это мне все привиделось спьяну...?
Мне показалось, что она всерьез задумалась.
- Хм…ладно. Ступай.
Я пошел было из комнаты.
- Подожди, - вдруг остановила она меня.
Я остановился.
- А ты мне не заваришь кофе, а то с похмелья сил нет…
- Хорошо, конечно, - я согласился даже с радостью, подумав, что, кажется меня пронесло, и она ничего не помнит.

Пока я молол и заваривал кофе, Лена приняла душ (я услышал звук душа, так как стена кухни и ванной была общая). Когда я наливал в чашку, она как раз входила на кухню. Взяв чашку с кофе, она взглядом поблагодарила меня, и, улыбнувшись, спросила:

- Значит, ничего не помнишь?
Я смущенно улыбнулся и пожал плечами, делая невинный вид.
- Хм-хм… - произнесла она, отхлебывая горячий кофе.
- Забыл, как стирал мои трусики?
- Нет, не забыл, - почти прошептал я в ответ.
- А как лизал мне пизду…забыл, значит? – ухмыляясь, спросила она.
- Ммм… нет, - прошептал я.
Лена с усмешкой похлопала меня по щеке:
- Пиздолизик мой.
Я покраснел.
- Вырази же свое почтение, поприветствуй свою хозяйку! – со смехом обратилась она ко мне.
Я непонимающе посмотрел на нее:
- Простите. Доброе утро, Лена.
Лена нахмурила брови:
- Поприветствуй пизду, она ведь теперь твоя хозяйка, а ты ее послушный лизун.
- Или не так? Мы, кажется, вчера о чем-то договорились?
- Да…
- О чем мы договорились? – не отставала она, попивая кофе.
- О том… что я… ваш… пиздолиз, - проговорил я дрожащим голосом.
- Именно. Ну а коли так, тогда…? – она в ожидании замолчала.
Я с минуту стоял, соображая, как же и чего же она ждет от меня. А потом понял, чего она хочет. Я опустился на колени.
- Смышленый! – поощрительно сказала Лена и потрепала меня по голове.
Она прислонилась к подоконнику и расставила ноги. Я раскрыл полы ее халатика и увидел, что Лена без трусиков. Сегодня меня встретила гладко выбритая и благоухающая свежестью роза, раскрывшая свои розовые лепестки в ожидании ласки.

Почувствовав ладонь Лены на своем затылке, я прикоснулся к ее свежей пизденке губами и прошептал:
- Доброе утро, Пизденочка!
Лена залилась раскатистым смехом. Отсмеявшись, она положила руку мне на плечо и сказала:
- Ну, давай уже, не томи, вылижи мне пизденку.
И я послушно прильнул к ней долгим поцелуем и начал долгое кружение язычком в ее сладкой мякоти.