Тайга
Атаман занимал большую избу, хотя они там все были не маленькие. Сложены из огромных ошкуренных хлыстов, так их, кажется, называют.
Тот же парнишка проводил к атаманской избе. Постучал в дверь, вошёл и доложил.
– Прошу, дорогие гости, – махнул ручкой.
По обычаю поклонились хозяину. Атаман ответно поклонился, пригласил широким жестом к столу. Так сказать чем бог послал. В общем, отобедать, хлеб-соль разделить.
Батька выглядел соответственно званию. Величать его просил по-простому – Батька. Мы, соответственно, тоже по-простому назвались – Карашейх и Ика. Ну, так захотелось. А если хочется чего, то лучше это желание послушать.
На столе квас, медовуха, еды всяческой тоже достаточно. Стол широкий, лавки удобные. Еда вкуснейшая. Чего ещё желать вечным путникам. Так и наслаждались яствами и приятной беседой.
Говорил в основном хозяин. Но говорил как-то странно. Иногда казалось, что он отчитывается. Подробненько так, обстоятельно. Мы его хвалили. И было за что. Но всё ж таки гостям так не отчитываются. Может он нас с кем перепутал?
Ну да ладно. Если нас с кем и перепутали, так мы тут не причём. Мы простые путешественники, испросившие ночлега. А если тут такой ночлег, то мы не против. Пока, во всяком случае.
Эдак, не спеша, перешли к чаю, да ко всяким сладостям. На стол подавали две красавицы, да так ловко. Мы уж совсем расслабились. Но вот и чаю попили.
Думаю, сейчас атаман перейдет к делу. Да нам не привыкать. Мы во всяких ситуациях бывали. Послушаем батьку.
– Благодарим, Вас, за хлеб, за соль. Давненько нас так никто не потчевал. Хорошо вы тут всё устроили. Смотришь, и сердце радуется. Неужели когда-то все так и жили? Чего ещё нужно человеку, чтоб быть счастливым? – сказал я.
– Может ещё, и будут так все жить. Ведь это правильно, – добавил Ика.
– И я так думаю. И всё для этого готов сделать, – поддержал атаман.
– Ну, Вы то, как раз и делаете и живёте. Вот все бы так, – польстил я.
– Уповаем на то. Ведь вы уже здесь. Значит всё не зря, – порывисто сказал атаман.
– Мы лишь вечные путники, исполняющие свой долг, – сказал Ика. Молодец, нужно чтобы атаман сам объяснился. Хотя мы уже начали догадываться, что будет дальше.
– За вами следят. Это люди от врага. Они хорошие воины, но по вашему слову мы освободим их души. Ведь сегодня священная ночь битвы на горе, – торжественно проговорил атаман и обратился в слух.
– Если это достойные воины и по числу их шесть, то пригласите в гости. Воин всегда воин, на какой бы он ни был стороне. Могут пригодиться. Убить дело не хитрое, дадим им шанс сделать правильный выбор, – ответил Ика.
– А если решат встать на сторону врага, осознавая, что происходит, то пусть бьются на той стороне – нам больше славы, – добавил я.
– Да будет так, – атаман поднялся. – Слышать – значит исполнять.
Мы тоже поднялись. Ещё раз поблагодарили хозяина, и пошли отдыхать. Ночь, судя по всему, будет длинной.
Когда-то послеобеденный сон был обязателен для всех. Вот и решили вспомнить старое. Пара часов сна и ты свеж и бодр. А во сне заодно и обдумаем всё.
…Сразу оказался там. Сколько веков назад это было или это происходит прямо сейчас, для спящего это не имеет значения. С края скалы наблюдаю построение войска. Позади большой шатер чёрного цвета с золотой окантовкой. Передо мной долина заполненная воинами, построенными в соответствии с цветами их одежд.
Белые, синие, красные, желтые, зеленые и конечно черные полки. Все верхом на конях соответствующей масти. Чёрным и белым просто с выбором масти, другие же подбирали коней близких к их цвету но одинаковых.
Вооружение однотипное, пики, сабли, круглые щиты и луки. Из доспехов только легкие кольчуги и остроконечные шлемы с чалмой соответствующего цвета.
Предводители отрядов поставили свои шатры чуть позади моего. Шатры имели соответствующую окраску. Сами предводители сейчас рядом. Готовится смотр войск. До сражения ещё трое суток.
Три дня и три ночи до смерти. Таков обычай. Всегда собираться за три дня до битвы, после смотра начинается праздник, потому, что после битвы некому будет пировать. Останки, оплакав, сожгут на кострах.
Никто не остаётся в живых, ни враг, ни мы. Так уж повелось. Только такой результат позволяет поддерживать статус-кво. В таких сражениях нет, и не может быть победителей. Это ритуальное жертвоприношение с обеих сторон. Оно необходимо. Это позволяет жить и бороться во всё остальное время.
Конечно, об этом знают немногие. Враг всегда надеется победить. Наших же воинов воспитывают так, что для них смерть в битве – это великая честь. К ней готовятся всю жизнь. Но она может и не случиться во время жизни одного поколения, тогда воины ищут других сражений.
Воин всегда готов умереть. Для него это нормальное развитие событий. Он убивает и может быть убитым. Он всегда рядом со смертью и если не будет к ней соответствующим образом относиться, то не сможет выполнять свой долг, свою работу.
Если же он хорошо выполняет работу, то и умирать ему спокойно. Ведь он знает, что с честью выполнил долг, исполнив предназначение. Иначе он должен был бы пойти в торговцы или в землепашцы.
Войска, отобранные для нынешней битвы, построены к смотру. Нам подвели боевых коней. Затрубили горны, забили барабаны.
Белый, красный, жёлтый, чёрный, синий, зелёный слева направо в таком порядке стояли войска.
Мы остановились по центру, все звуки смолкли. Все ждали моих слов.
– Через три дня на этом поле нам биться насмерть с главным врагом. Мы готовились с рожденья. Мы победим, как всегда. Смерти нет! Битва за Славу! Кровь за Любовь!
Все закричали ура, и я дал команду к торжественному маршу. С правого края начали двигаться колонны воинов. Мы отдавали честь. Барабаны и горны вновь заиграли марш.
В каждом отряде было по триста человек. Таков обычай…