(окончание. Начало здесь http://bohemicus.livejournal.com/45008.html )

                                                                         Стефания и фюрер.
  Устойчивой репутацией шпионки, интриганки и шантажистки Стефания Гогенлоэ обладала самое позднее с 1933 года.
 

 В её финансовых делах всегда царил беспорядок. Впрочем, в накладе обычно оставалась не княгиня, а люди, имевшие с ней дела (она то и дело задерживала зарплаты своей прислуги, забывала оплатить счета или выставляла необеспеченные чеки). В результате разбирательства одной из жалоб нa княгиню французский суд постановил подвергнуть экзекуции имущество в её парижской квартире. В отсутствие Стефании из квартиры вынесли мебель и обнаружили в ящике письменного стола ряд любопытных документов, в том числе адресованное князю Лихтенштейнскому письмо, касающееся организации (за 300 тысяч фунтов стерлингов) кампании в "Дейли мейл"  за возвращение Германии польского коридора. Действительно ли документы попали в руки французов случайно, или княгиня позаботилась о том, чтобы они были обнародованы, сказать трудно. A какими ещё документами она располагала - тем более. Но после этого случая лорд Ротермер дал письменное обязательство ежегодно выплачивать Стефании по 5 тысяч фунтов. Причины выплат в документе не указываются.
 
  Вскоре французская пресса опубликовала сообщение о аресте княгини за нанесение ущерба французским и польским интересам. Информация была ложной. Но после кампании во французских газетах Стефания предпочла переехать в Лондон. Помимо ежегодной ренты, она получала от Ротермера множество других выплат и премий. Например, она предъявляла ему к оплате счета от парижских антикваров. Ротермер то и дело отправлял Стефанию с различными миссиями на континент. Княгиня заявила, что не любит путешествовать на поезде, и лорд подарил ей роллс-ройс. Известно, что в качестве премии за первую командировку к Гитлеру лорд заплатил ей 2 тысячи фунтов.

  Свои  встречи Стефания и Гитлер описывали несколько разными способами.

  Гогенлоэ: "Когда я приходила или уходила, он всегда целовал мне руку, а иногда брал мою ладонь и долго держал её в своих руках, чтобы показать, с какой радостью он меня видит. <...>Могу лишь повторить то, что я уже сказала. Каждый объективный наблюдатель без предрассудков восхищался искренностью Гитлера."

  Гитлер: "Я спросил Нойрата, стоит ли её принимать. Он ответил, что если нам удастся заполучить на свою сторону Ротермера, это будет успех, и что в любом случае я должен её выслушать. Когда это пугало объявилось, я прошептал <<За Бога и Отечество>> и, стиснув зубы, принял её."

  Ротермер был на их стороне. Он организовал в британской прессе кампанию в поддержку Гитлера. Между лордом и фюрером завязалась оживлённыя переписка. Княгиня Гогенлоэ служила курьером, передававшим письма. Наконец, в январе 1937 года Гитлер принял Ротермера в замке Оберзальцберг. Встреча длилась два дня. Ни один иностранец ни до, ни после не удостоился столь длительной аудиенции фюрера. О содержании переговоров Гитлера с Гогенлоэ и Ротермером ничего не известно.

                                                       

                                                                                          Ротермер и Гитлер

  В те времена княгиня познакомилась с Фрицем Видеманом. Капитан Видеман был одним из трёх секретарей Гитлера. Он знал вождя ещё со времён Первой мировой войны (тогда Гитлер был его подчинённым). Судя по всему, национал-социализм оставлял Видемана равнодушным. Капитан избежал членства в СС, а в НСДАП у него был партбилет номер 3 194 695 (то есть он вступил в партию, когда туда вступали все подряд).

  Между княгиней и капитаном завязались бурные отношения, носившие одновременно характер романа и политической интриги. Какое-то участие в их делах принимал Геринг, а все вместе они копали под Риббентропа (княгиня надеялась, что Видеман займёт пост министра иностранных дел).

  Как-то раз Видеман и княгиня отправились в совместный отпуск в Америку. Их прислуга была шокирована романом ближайшего помощника Гитлера с еврейкой и обсуждала план донести на Видемана за нарушение расовых законов. В отличие от вождей, простым людям свойственно воспринимать господствующую идеологию всерьёз.

  Политика шла своим чередом. Ротермер пропагандировал в своих газетах сначала аншлюс Австрии, а потом раздел Чехословакии. Гитлер оценил заслуги княгини в деле пропаганды настолько высоко, что в июне 1938 года лично вручил Стефании награду - Goldenes Abzeichen, почётный золотой знак свастики с выгравированной подписью фюрера на обратной стороне. Эта награда автоматически приравнивала своего носителя к членам НСДАП, даже если он никогда не вступал в партию. 

                                                              

                                                               Goldenes Abzeichen, знак, давший название этому посту

 На столе в лондонской квартире княгини стояла фотография вождя с дарственной надписью - "Meiner lieben Prinzessin Hohenlohe - Adolf Hitler". Но в тот период Стефания получила от Германии и более существенное вознаграждение, нежели значок и и фотокарточка Через несколько недель после присоединения Австрии немецкие власти конфисковали зальцбургский замок Леопольдскрон, принадлежавший знаменитому режиссёру Максу Рейнхарду (сам Рейнхард находился в то время в Америке. По происхождению он был евреем). Некоторые авторы утверждают, что Гитлер подарил замок княгине Гогенлоэ. Нет, не подарил. В Третьем Рейхе дела делались несколько по-другому.

  Было решено сделать Леопольдскрон местом проведения международных фестивалей. Княгине поручили организацию фестивалей, и она поселилась в замке. Стефания выставляла немецким властям счета за всё подряд. Её подлинные и мнимые расходы оплачивались, но сам её статус в качестве хозяйки замка был крайне неопределённым. Причём зальцбургскому гауляйтеру не нравилось принятое в Берлине решение, и он искал способ, как перевести замок под свою юрисдикцию.

  А мировая пресса между тем объявила княгиню Гогенлоэ автором Мюнхенского договора. Стефания любила быть в центре внимания и ничего не отрицала.

                                

                                                                                      замок Леопольдскрон


  А потом начались неудачи. Видеман предпринял поездку в Англию, где встретился с лордом Галифаксом и попытался подготовить почву для визита Геринга. Закончилось это плохо. В январе 1939 года Гитлер вызвал Видемана и объявил, что больше не нуждается в его услугах. Часто говорится, что причиной опалы стал роман секретаря с княгиней. Но, похоже, в действительности Видемана просто переиграл его противник Риббентроп. Видеман был направлен консулом в Лос-Анжелес. Наблюдатели расценивали это как ссылку. Фюрер заявил, что больше не желает иметь с Гогенлоэ никаких дел. В Германии она оказалась нежелательной особой.

  1939 год стал для неё настолько же плохим, насколько хорошим был 1938. Вдруг оказалось, что и англичане больше не желают иметь дел с княгиней. Ротермер прекратил выплачивать ей содержание. Его многолетняя прогерманская позиция неожиданно изменилась. Ротермер издал очередную книгу, и Черчилль написал предисловие к ней, из которого следовало, что лорд всегда был патриотом, стоявшим на страже интересов Великобритании.  Аристократия подвергла княгиню Гогенлоэ остракизму. Дело доходило до того, что люди из истеблишмента отказывались обедать в одном ресторане с дамой, которую они называли "грязной нацистской шпионкой".

  В этих условиях состоялся судебный процесс. Княгиня выдвинула против Ротермера ряд обвинений. Она утверждала, что лорд задолжал ей деньги и подорвал её репутацию. По версии княгини, лорд назначил ей пожизненное содержание за то, что она не будет писать мемуары и не опубликует его переписку с Гитлером, но не сдержал обещания. На суде, прошедшем вскоре после того, как Великобритания и Германия оказались в состоянии войны, Ротермер блистал остроумием и выиграл процесс. Княгиню объявили шантажисткой и обязали оплатить судебные издержки (8 тысяч фунтов, которых у неё просто не было). В парламенте кто-то поднял вопрос о её депортации.

  Стефания оказалась персоной нон-грата в обеих воюющих державах. Но оставалась ещё Америка, где её ждал преданный Видеман. 

                                                                                                 Стефания и директор ФБР.

  В самом конце 1939 года Стефания Гогенлоэ в сопровождении сына и матери прибыла в Нью-Йoрк. Последующие несколько лет её жизни заняла борьба с американскими властями. С первого же дня княгиня оказалась под неусыпным надзором ФБР. За ней следили 24 часа в сутки, пытались лишить визы, арестовывали, выдавали предписания к депортации. Газета неизменно называли её нацистской шпионкой, но ни один обыск так и не дал никаких результатов. Единственое, что у неё нашли - пресловутая золотая свастика. Был момент, когда американские юристы обратились в консульства 24 государств, надеясь найти страну, готовую принять Стефанию. Не нашли. Ей отказали в визе все, от СССР до Японской империи.

  Стефания подавала апелляции, предлагала взятки, ложилась в больницы, делала антифашистские заявления и обвиняла чиновников в краже своих драгоценностей. На первых порах ей помогал Видеман. Какое-то время Стефания жила у него, причём консул потратил на неё все свои сбережения. 

                                                                 

                                                                          Фриц Видеман, немецкий консул в Лос-Анжелос

  Директор ФБР Гувер рассматривал её в качестве своего личного врага. За несколько дней до Перл-Харбора директор ФБР, президент Соединённых Штатов, министры юстиции и финансов активно обменивались телефонными звонками, письмами и меморандумами, касающимися судьбы нашей героини. В одном из меморандумов Гувер использовал формулировку, до сих цитирующуюся её биографами: "Эта женщина опаснее, чем 10 тысяч шпионов".

  Статьи и книги о Стефании Гогенлоэ обычно носят стандартные названия вроде "Шпионка Гитлера" или "Нацистская княгиня". Любопытно, что её всегда подозревали в шпионаже в пользу Германии, и никогда - в шпионаже в пользу Великобритании. Хотя известно, что она организовала вербовочную встречу Фрица Видемана с резидентом английской разведки в США баронетом Уильямом Уайсменом. На встрече Видеман отозвался о Гитлере как о невменяемом и опасном человеке, который не доведёт Германию до добра, но переходить на сторону англичан отказался. Для консервативного баварца это был слишком радикальный шаг.

  Впрочем, как посмотреть. Жизнь бывает куда более многогранее, чем отчёты бюрократов. Известно, что Гувер ненавидел всё британское. Возможно, этим объясняется его неприязнь к Стефании.

  После закрытия немецких консульских учреждений в США торжествующий Риббентроп направил Видемана на консульскую службу на край света, куда-то в китайскую провинцию. Хотя в данном случае торжество было относительным. Риббентропа в итоге повесили в 1946 году в Нюрнберге, а Видеман умер в своём баварском поместье в 1970.

                                                                             

                                                                                   Фриц Видеман и Стефания Гогенлоэ

  А в жизнь Стефании на 15 лет вошёл другой мужчина - майoр Лемуэл Шофилд, возглавлявший иммиграционную службу США. Его ведомство было в сложных отношениях с ФБР. Сами Гувер и Шофилд друг друга терпеть не могли. Между Стефанией и майoром начался роман. Борьбу с Гувером Шофилд проиграл и был вынужден подать в отставку. Но бороться за Стефанию не прекратил. Он стал адвокатом (что позволило ему разбогатеть) и начал представлять её интересы.

  Три с половиной года княгиня провела в лагере. После окончания войны её освободили и борьба с Гувером возобновилась. Кстати, сын Стефании Франц-Иосиф к тому времени сменил имя на Френсис Джозеф Гогенлоэ (хорошее имя для американца), отвоевал с японцами и получил американское гражданство. Снова были судебные слушания о депортации, на которые Стефания приходила с фотографиями сына в военной форме.

  К 1948 году Гувер сдался и оставил княгиню в покое. В 1951 году она стала гражданкой Соединённых Штатов. В середине 50-х Шофилд, с которым Стефания жила в Филадельфии, скоропостижно скончался. Вокруг его наследства разыгралась детективная история, изложение которой увело бы нас в сторону. Источники доходов княгини в этот период не вполне ясны. Но она купила некое подобие замка в норманском стиле, построенное одним местным миллионером в Нью-Джерси, и определённо не бедствовала. Гламурные журналы неизменно включали её в число 20 самых элегантных дам Америки.

  В 1964 княгиня решила обрести новую профессию. Она вернулась в Европу, поселилась в Женеве и занялась журналистикой. Используя все свои связи, старая дама организовывала для популярнейших журналистов своего времени эксклюзивные интервью с людьми из высшего света. Для организации интервью с иранским шахом семидесятитрёхлетняя женщина вылетела в Тегеран. Ей довелось сотрудничать с крупнейшими европейскими издательствами. Она много ездила и по прежнему не любила поезда. Знаменитый Аксель Шпрингер, основатель "Билд" и ряда других изданий, подарил княгине бентли. Лимузин наверняка напомнил ей роллс-ройс, полученный когда-то от Ротермера.

  Стефания умерла в 1972 году. Она до конца осталась верна двум привычкам - занижать возраст и завышать рост. Бог дал ей 155 сантиметров, и сантиметров 8-10 она прибавляла себе сама. В брачном свидетельстве она указала 1895 год рождения, при получении американского гражданства назвала 1901. На её могиле указаны даты <1905-1972>. В действительности она лишь месяц не дожила до восьмидесяти одного года. И ей удалось на месяц пережить своего старого врага Гувера.