Ящик Пандоры/Die Büchse der Pandora (1929)

Режиссёр: Георг Вильгельм Пабст (Georg Wilhelm Pabst)
Страна: Германия
Год выпуска: 1929
Авторы сценария: Ладислаус Вайда (Ladislaus Vajda) по пьесе Франка Ведекинда (Frank Wedekind)
В ролях: Луиза Брукс (Louise Brooks), Францис Ледерер (Francis Lederer), Фриц Кортнер (Fritz Kortner), Густав Диесл (Gustav Diessl)
Жанр: драма, немое кино
Производство: Nero-Film AG
Страница на imdb

Есть фильмы, в которые влюбляешься буквально с первого взгляда. Причём остаётся открытым вопрос, в фильм влюбляешься, или в актрису. Это именно такой случай, замечательная режиссура Пабста тут оказалась скорее обрамлением для невероятного бенефиса Луизы Брукс.
Собственно пьесы Ведекинда "Дух Земли" и "Ящик Пандоры", по которым был снят этот фильм, я ещё не смог найти, в сетевых библиотеках лежит только "Пробуждение Весны". Хотя "Дух Земли" на русский перевёл лично Мейерхольд. Поэтому я пока не могу сравнивать атмосферу пьес и фильма.Во всех источниках пишут что суть пьесы была сильно изменена в сторону большего имморализма. И германские зрители в массе своей не приняли эту версию истории Лулу, поскольку для Пабста и Брукс в сюжете о легкомысленной танцовщице, разрушающей жизни окружающих мужчин не нашлось места морали и осуждению.
Как писал Зигфрид Кракаукэр:

Современники Пабста считали "Ящик Пандоры" режиссерской неудачей. Картина и вправду не получилась, но не по тем причинам, которые указывались критиками. Они считали, что главная ошибка Пабста заключалась в переделке литературной пьесы в немой фильм - ведь смысл драмы Ведекинда раскрывался главным образом в изощренно построенных диалогах. Слабость картины тем не менее объяснялась не столько невозможностью перевести диалоги в область сугубо пластическую, сколько абстрактной природой ведекиндовской пьесы в целом. Эта природа заявляла о себе во многом: герои пьесы не жили собственной жизнью, а служили иллюстрацией нравственных установок. Пабст ошибся в выборе пьесы потому, что по своему экспрессионистскому духу она скорее была детищем "фантастического" послевоенного периода, нежели реалистической поры стабилизации. В результате не ко времени затраченных стараний Пабст поставил фильм, который, по выражению Потамкина, представлял собой "атмосферу", лишенную содержания".

Потом всё встало на свои места, в 1955 году на устроенной великим Анри Ланглуа выставке «Шестьдесят лет кинематографа» над входом в Музей современного искусства висели два гигантских портрета:  Марии Фальконетти и Луизы Брукс. И на вопросы, почему символом кино стала она, а не звёзды вроде Гарбо Анри ответил: «Нет никакой Гарбо! Нет никакой Дитрих! Есть только Луиза Брукс!»

Лангуа вообще великий человек, сделавший для кино очень многое. И в этом эпизоде он в очередной раз продемонстрировал свой безупречный вкус. На самом деле я вполне готов подписаться под этими словами. Более того, роли Фальконетти в "Страстях Жанны Д'Арк/La passion de Jeanne d'Arc" и Брукс в "Ящике Пандоры" и " Дневнике Падшей//Tagebuch einer Verlorenen" можно считать смело считать вершинами  в передаче на экране двух полюсов женственности. Фальконетти лучше всех в истории кино передала женственность как самопожертвование и духовный прорыв, так сказать женственность в средневековом понимании. А Брукс... Брукс практически идеально передала женственность как обвалакиващую материю, чистую чувственность и гедонизм. Кстати, в последствии она написала автобиографию, которую назвала Naked on My Goat.  И потом сожгла. но уже по названию можно многое понять, Брукс вообще была на удивление умной девочкой, откровенно влюблённый в неё Кеннет Тайнан, посетив пожилую Луизу, поразился количеству книг, лежавших на тумбочке возле кровати: "включая произведения Пруста, Шопенгауэра, Рускина, Ортеги-и-Гассета, Сэмюэля Джонсона, Эдмунда Уилсона и многих ныне живущих серьезных авторов. «Я, возможно, одна из самых начитанных дур в мире», сказала мне хозяйка, проводя сбивчивую экскурсию по своему жилищу."

Возвращаюсь к фильму. Жила была девочка. Легкомысленная, сексуально раскованная, свободная. В неё влюблялись буквально все окружающие, не взирая на половую принадлежность. И она столь же легко разбивала их жизни. Не со зла, просто она самим фактом своего существования раскрывала их суть. Первые две части фильма всё происходящее светло и реалистично. Пабст вообще крупнейший реалист кинематографа веймарской республики, его считают противоположенностью экспрессионизму. Но дальше начинается медленное сгущение мрака. Свадьба на миллионере, сдавшимся Лулу, заканчивается жутчайшей сценой даже не ревности, скорее взаимного саморазрушения.
При этом объективно в смерти Питера Шона виноват именно он сам, Лулу не сознательная убийца. Она убивает самим фактом своего существования. Она не активный игрок, но действие не возможно без неё. Я не буду расписывать все повороты сюжета, и так уже дал много спойлеров. Скажу только, что я следил за происходящим не отрываясь все два часа.
Однако есть ещё один аспект, кроме игры Брукс, который делает этот фильм шедевром на все времена. Это финал. Холодный Лондон, состоящий из тумана и теней. Реалист Пабст в этом сегмента фильма показал высочайший уровень владения приёмами киноэкспрессионизма. И в этом мареве на встречу друг к другу движутся маньяк убийца и Лулу, ставшая проституткой.Что интересно, в середине фильма, когда скрывающуюся от полиции после бегства из зала суда Лулу пытаются принудить к проституции, она активно сопротивляется и убегает, оставив за спиной ещё один труп. Но тогда пытаются ограничить её свободу. В Лондоне же она решает сама. В результате происходит самый эротичный и стильный эпизод убийства, какой я видел на экране. Сама Брукс описала этот эпизод следующим образом:

В канун рождества она готовится получить подарок, о котором мечтала с самого детства: смерть от рук сексуального маньяка

И ещё одна замечательная формулировка от неё же:

Фильм должен закончиться кадром ножа в моей вагине

Я же говорю, это была уникальная актриса, мало кто из этого племени способен давать столь чёткие формулировки.
Резюме:
Шедевр.