Посмертная благодарность А.А. Галичу
Борис Чичибабин

Чем сердцу русскому утешиться?
Кому печаль свою расскажем?
Мы все рабы в своем отечестве,
но с революционным стажем.

Во лжи и страхе, как ни бейся я,
А никуда от них не денусь.
Спасибо, русская поэзия:
ты не покинула в беде нас.

В разгар всемирного угарища,
когда в стране царили рыла,
нам песни Александра Галича
пора абсурдная дарила.

Теперь, у сердца бесконвойного
став одесную и ошую,
нам говорят друзья покойного,
что он украл судьбу чужую.

Я мало знал его, и с вами я
о сем предмете не толкую —
но надо ж Божие призвание,
чтоб выбрать именно такую!

Возможно ли по воле случая,
испив испуг смерторежимца,
послав к чертям благополучие,
на подвиг певческий решиться!

Не знаю впредь, предам ли, струшу ли:
страна у нас передовая, —
но как мы песни эти слушали,
из уст в уста передавая!

Как их боялись — вот какая вещь —
врали, хапужники, невежды!
Спасибо, Александр Аркадьевич,
от нашей выжившей надежды.

Чем сердцу русскому утешиться?
Кому печаль свою расскажем?
Мы все рабы в своем отечестве,
Да с революционным стажем.

Во лжи и страхе, как ни бейся я,
А никуда от них не денусь.
Спасибо, русская поэзия:
ты не покинула в беде нас.

В разгар всемирного угарища,
В стране, где управляют рыла,
Нам песни Александра Галича
Пора абсурдная дарила.

Как смог он, не по воле случая,
Испив испуг смерторежимца,
Послать к чертям благополучие,
На подвиг певческий решиться?

Не знаю впредь, предам ли, струшу ли:
Жить научились, предавая.
Но как мы песни эти слушали,
Из уст в уста передавая!

Как их боялись — жгло тогда-то ведь —
Врали, хапужники, невежды!
Спасибо, Александр Аркадьевич,
От нашей выжившей надежды!
Спасибо, Александр Аркадьевич,
От выживающей надежды.

Так чем же сердцу и утешиться?
Кому ещё печаль свою расскажем?
Ведь мы рабы в своём отечестве,
Да с революционным стажем.

Во лжи и страхе, как ни бейся я,
А никуда от них не денусь.
Спасибо, русская поэзия:
Ты не покинула в беде нас.
Родная, горькая поэзия,
Не оставляй же ты в беде нас.