Три милиционера и права гражданина РФ
Мне сейчас позвонила подруга, и рассказала, что вчера ее чуть не задавили в метро болельщики ЦСК.

Она ехала от Театральной на Кропоткинскую, а на Библиотеке Ленина они и ввалились в вагон. Огромною толпою. И стиснули так, что уже почти невозможно было дышать. Она из последних сил стала объяснять им снизу, с высоты своего, мягко говоря, среднего роста, что ей надо выйти, на что ей ответили, что выйти ей никак нельзя, и что теперь все, кто оказался в этом вагоне, должны ехать вместе с болельщиками до Спортивной.

И все понуро согласились, потому что осознали, что никто их из вагона выпускать не собирается. Только еще слабо запричитала еще одна женщина. Тут подруга разозлилась (и, к тому же, ей просто физически стало очень плохо) и закричала громко и строго, чтобы они ее выпустили. Близнависшие молодые люди стали ей, неразумной, объяснять, что даже если они и потеснятся как-нибудь, то ведь стоящие ближе к дверям же не выходят - потому что им тоже надо на Спортивную. А она кричала, что пусть стоящие у дверей выйдут, выпустят ее, а потом снова зайдут. И тут оказалось, что такой простой ход никому из молодых людей просто не приходил в голову (она говорит, что эти болельщики были не злые, а просто очень тупые).

Тупые – не тупые, а сама мысль, что раз их много и при этом им нужно на Спортивную, то и другие люди могут, бросив все свои дела, тоже проехаться до Спортивной, причем, будучи при этом стиснутыми до совсем уж невозможности (подруга говорит, что натуральным образом задыхалась), все же не в каждую голову придет. Потому что это же настоящее насилие – заставлять человека ехать не туда, куда ему надо – это мы с ней так рассуждали.

Но все ж таки они сподвигнулись на то, чтобы выйти-пропустить-войти, так что, хоть и не на Кропоткинской, а на Фрунзенской, но она таки вышла, вытащив заодно и причитавшую женщину.

А выйдучи, обнаружила трех милиционеров, стоящий на платформе. И стала кричать на милиционеров, что там в вагоне может случиться натуральная Ходынка. И что со стороны милиции было бы очень мило, если бы она как-нибудь постаралась этому воспрепятствовать – например, рассредоточила бы болельщиков по нескольким поездам. Она говорит, что что такое Ходынка, милиционеры вряд ли поняли, но тоже стали кричать, что, к ее сведению, все граждане РФ имеют право ехать в одном вагоне, потому что это такое их право, и что вот она кричит на них, на милиционеров, а граждане РФ, между прочим, все время пишут на них жалобы в МВД, что милиционеры нарушают их, граждан, права, и что даже бомжи пишут.

Я считаю, что надо ей было сказать, что и она тоже напишет жалобу, но она не сказала. Зато милиционеры утешали ее тем, что в каждом вагоне этого забитого болельщиками поезда едет по полицейскому. (И тут мы с ней немного порассуждали о том, что все же милиционеры тоже тупые, потому что, интересно, и что должен делать милиционер, стиснутый со всех сторон? Стрелять вокруг себя, что ли? Так в такой давке и пистолета не достанешь).

Но все же интересно, что как оппозиционерам руки крутить, или предполагаемого грабителя – подростка шваброй забить, так это милиционеры жалоб не боятся, а как обеспечить гражданам РФ право не только ехать в вагоне, но и выходить на нужной им станции, так это они сразу боятся. Ну, то есть, граждане РФ имеют права, когда их очень много в одном месте, и лучше всего, если при этом они будут крепкими молодыми мужчинами. Вообще чудится мне что-то такое – символическое в этом непритязательном случае из жизни.

И болельщики эти, которым непременно нужно передвигаться большой толпой, потому что по одному они заблудятся в метро, и пассажиры, которые соглашаются с тем, что у них нет никакого выхода, кроме как ехать с этой толпой до места, нужного не им, а толпе, и милиционеры с рассуждениями о правах большинства в ущерб правам меньшинства. И то, что выбраться можно только по одному, и только тому, кто проявит особую активность, настойчивость и склочность.

Потом мы с подругой еще немножко поговорили про политику, а потом я ей рассказала про пуховичок, а она спросила, где я его купила, а я рассказала, где купила, а про кофточку и платьице забыла рассказать.

А потом получилось, что мы с ней уже чуть не два часа разговариваем, и мы попрощались.

А потом я стала все это писать, и выяснилось, что интернет отключили, потому что все забыли за него заплатить. И я немного подумала на тему о том, а не спуститься ли мне на первый этаж, чтобы заплатить за интернет (у нас автомат для оплаты прямо в подъезде), но мне стало лень, и я решила, что муж завтра заплатит.

Поэтому этот пост я скопировала в ворд, и сохранила до лучших времен, так что на самом деле подруга мне позвонила не сейчас, а вчера, а болельщики пытались ее задавить не вчера, а позавчера.

Но по сравнению с вечностью это все такие пустяки, что даже и говорить смешно.