| 12:39a |
Цитата дня
Сорабджи летел на конференцию по пульсарам в Сантьяго, когда их самолет совершил незапланированную посадку в Белеме: выявились какие-то механические неполадки. И Сорабджи пересел на какой-то маленький самолетик местных авиалиний. И самолетик этот упал в джунглях Амазонки и разбился. Пилот скончался на месте, Сорабджи спасли люди из местного племени; правда, потом удерживали в плену целых шесть месяцев.
Ночами он любовался блистающим звездами южным небом, специально ходил на вырубку, где небо не заслоняли деревья. Любовался и думал о том, как далеки от нас эти звезды, сколько времени потребуется их свету, чтобы дойти до нас, и как короток век человека, наблюдающего этот дошедший до нас из просторов Вселенной свет.
Возле своей хижины он утрамбовал специальную площадку и писал на земле свои уравнения, работая над разными математическими проблемами. Потому что больше просто нечем было заняться.
И вот однажды к нему подошел мальчик. Стоял, смотрел и, похоже, очень заинтересовался.
И Сорабджи подумал: Боже, какой кошмар! Может, этот мальчик — прирожденный математик. Л родился в обществе, где вообще не существует никакой математики! Местный язык он выучить не озаботился, но сильно подозревал, что туземцы умеют считать только до четырех. Вообразите себе гения математики, родившегося в обществе, в котором говорят на языке, где дальше, чем один жареный муравей, два жареных муравья, три жареных муравья, четыре жареных муравья, не продвинешься. И есть еще: много жареных муравьев, много-много жареных муравьев, много-много-много жареных муравьев, ну и так далее. Унылая перспектива.
Он разровнял землю и, стиснув зубы, заставил себя вспомнить азы математики. Положил камушек и написал под ним: 1. Положил на землю два камушка и написал под ними: 2. Положил три камушка и написал: 3. Четыре камушка: 4. Ики-го-и (или Пит, как называл его Сорабджи) присел рядом на корточки. И Сорабджи так и не понял, явилась ли цифра 5 для него сюрпризом.
Шесть месяцев спустя Пит и Сорабджи оказались в тюрьме.
В джунглях объявилась группа лесорубов. Два члена племени были убиты, остальные разбежались кто куда. А Сорабджи по следам, оставленным трактором, двинулся к цивилизации. Пит последовал за ним. И вот они оказались в маленьком городке, затерявшемся в самом сердце джунглей, и Сорабджи начал искать там телефон. Телефон в городе оказался всего один — в здании под вывеской «Policia». Сорабджи вошел, и его тут же арестовали.
Пять дней спустя британский консул в Белеме вылетел на самолете в Манаус, затем отправился в глубь амазонских джунглей на взятом напрокат «лендровере».
Британский консул в Белеме страшно любил Бразилию. Любил язык, любил музыку, любил эту дикарскую страну. И местный народ тоже очень любил. Но каплей дегтя в бочке меда являлось то, что эта замечательная страна закрывала границы перед всеми британцами, за исключением тех, кто приезжал сюда официально делать бизнес. Консул вовсе не считал британцев более отважной нацией, чем все остальные. Проблема заключалась лишь в том, что британцы безоглядно верили в могущество и возможности своего консульства. И вера эта была бы полностью оправданной в том случае, если бы Министерство иностранных дел Великобритании предоставило в распоряжение консула, к примеру, небольшую частную армию плюс еще, желательно, денежный фонд в несколько миллионов фунтов стерлингов. Но армии, разумеется, не было, а средства, выделенные по статье «непредвиденные расходы», были столь скудны, что даже упоминать о них было как-то неловко. Что они себе вообразили? Что я вообще могу тут сделать? пыхтел и кипятился консул. Что, черт возьми, я могу тут сделать? Эта фраза повторялась рефреном, пока «лендровер» с консулом прыгал на ухабах и кочках.
В городок он приехал уже к вечеру. Тут же отправился в полицию, где ему показали камеру с заключенными, и беднягу консула едва не вырвало.
Жара на улице стояла просто убийственная — около 100 градусов по Фаренгейту. Но в тюрьме было еще хуже. В камеру, рассчитанную на десять человек, умудрились втиснуть двадцать, и дышать там было совершенно нечем.
Тюремщик склонился над кишевшими на полу тараканами и указал на Сорабджи.
Сорабджи сильно оброс, волосы на голове были длинные и спутанные, борода — тоже. К тому же он провел под тропическим солнцем около полугода и кожа приобрела темно-коричневый оттенок. Одежда пришла в полную негодность еще на первой неделе пребывания в тюрьме. К тому же, следуя местным обычаям, ему пришлось использовать рубашку в качестве набедренной повязки. Позже Сорабджи часто шутил, что британский консул проделал путь в сотни миль в самое сердце джунглей лишь для того, чтобы обнаружить в тюрьме какого-то оборванца. Правда, набедренная повязка у него была фирмы «Гивз & Хоукс», но поди пойми это при первом беглом взгляде.
Хорошо, что вы приехали, сказал оборванец. Страшно рад, что вам это удалось.
А потом спросил, поскольку этот вопрос мучил его вот уже несколько месяцев: Вы, случайно, не знаете, есть ли подвижки в исследовании бинарных эмиссий рентгеновских лучей?
Консул ответил, что понятия не имеет. А потом представился и спросил:
А вы?
Сорабджи, ответил оборванец. Джордж Сорабджи.
Консул объяснил, что ему нужны хоть какие-то документы, идентифицирующие личность.
Оборванец объяснил, что летел в самолете, который потерпел катастрофу в джунглях, и что паспорт его сгорел. И предложил консулу связаться по телефону с администрацией Кембриджа, где могли бы подтвердить его личность, а заодно сообщить, есть ли подвижки в исследовании бинарных эмиссий рентгеновских лучей. А затем потребовал немедленного освобождения и возвращения на родину.
И еще мы должны вытащить отсюда Пита, добавил он.
Кто такой Пит? осведомился его спаситель.
Оборванец жестом указал в угол.
Вы имеете в виду одного из этих индейцев? спросил консул.
Не думаю, что его примут в посольстве Индии с распростертыми объятиями, насмешливо заметил Сорабджи. Он из амазонского племени.
Сожалею, но когда дело касается бразильцев, ничем не могу помочь, сказал консул. Хотя могу подсказать вам, какие следует предпринять действия, если вы собираетесь составить жалобу или официальный...
Сорабджи взглянул на Пита. Тот сидел, привалившись спиной к стене, голова откинута, глаза закатились. Он скоро умрет, подумал Сорабджи, и это крайне прискорбно. Ведь у этого парнишки блестящие математические способности, он мог бы получать отличные оценки и в школе, и в колледже. Своего рода чудо, и вот теперь это чудо не состоится.
И Сорабджи сказал: Он гений математики. Я собираюсь забрать его с собой в Кембридж.
Консул покосился на Пита. Сотрудникам консульства приходится по долгу службы часто выслушивать самые невероятные истории (другое дело, верить им или нет), но ничего более невероятного он прежде в своей жизни не слышал. И он дипломатично заметил.
— Если он гражданин Бразилии, то, боюсь, ничем не могу тут...
Сорабджи перебил его: Вы. Глупый. Невежественный. Бюрократ.
А потом добавил: В этой клетке сидит Ньютон. Как только я выйду отсюда, они его убьют. А потому я не уйду отсюда до тех пор, пока и его тоже не освободят.
Но как именно прикажете в этом случае действовать мне?..
Сорабджи спросил: У вас найдется листок бумаги?
Консул протянул ему листок бумаги и ручку, и Сорабджи написал следующее:
1 + 2 + 3 + 4 + 5 + 6 + 7 + 8 + 9+10+11 + 12 + 13 + 14 + + 15+16+17+18+19 + 20
а потом сказал: Как думаете, сколько вам потребуется времени, чтобы сложить все это в уме?
Консул не знал, что ответить.
А вот этот мальчик, внушительно произнес Сорабджи, может сложить все числа от 1 до 500 за 20 секунд.
Консул сказал: Гм...
Сорабджи был зороастрийцем, но не слишком верующим человеком, и хотя часто посещал часовню в Кембридже, еще меньше верил в церковь. Но тут вдруг, к собственному своему удивлению, обнаружил, что униженно молится: Пожалуйста, пожалуйста, Господи, прошу тебя, пожалуйста, сделай так, чтобы он ничего не знал о Гауссе, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!..
Потому что Сорабджи научил Пита фокусу, изобретенному великим математиком Гауссом, когда последнему было всего 8 лет от роду:
Допустим, вы хотите сложить: 1 + 2 + 3 + 4 + 5
От перестановки мест слагаемых сумма не меняется: 5 + 4 + 3 + 2 + 1
Сумма каждой пары чисел: 6 + 6 + 6 + 6 + 6,
как видите, одинакова.
Но гораздо проще их перемножить! 5 умножить на 6 получится 30.
И сумма первой группы чисел будет равна: 30 разделить на 2, получится 15!
Если к каждому из этих двух рядов добавить по 6, то сумма каждой пары составит 7; таким образом, общая сумма в каждом ряду составит 6 x 7 ÷ 2, получится 21. Если продлить каждый ряд до 7, то сумма в каждом ряду составит 7 х 8 ÷ 2 = 28. Если продлить каждый ряд до 500, то сумма в каждом ряду составит 500 х 501 : 250.500 ÷ 2 = = 125.250. Как видите, все очень просто.
Консул таращился на листок бумаги.
А потом пробормотал: Но как такое возможно?..
Сорабджи сказал: Послушайте, если не верите мне, проверьте сами. Отведите его в офис. Напишите любую сумму чисел, от 1 до 257,1 или 366, какие именно напишете, роли не играет. Мальчик не умеет пользоваться ручкой. Так что на пол придется набросать немного земли, чтобы он мог на ней писать. Дайте ему задание, зафиксируйте время, а сами можете подсчитать то же самое на калькуляторе.
Консул колебался: Ну что ж...
А потом пошел переговорить с начальником полицейского участка. Бразильской системой правосудия как-то с самого начала не было предусмотрено выпускать заключенных, умеющих складывать любые числа от 1 до 500 за 20 секунд. Но во всей этой истории было нечто странное и загадочное, и начальнику полиции стало любопытно. И вот Пита вывели из камеры и доставили к нему в кабинет.
Посоветовавшись, решили начать с 30. Консул написал на листке бумаги числа, полицейские принесли с улицы земли и набросали на пол. Потом Питу протянули листок бумаги: 30 умножить на 31 равно 930, разделить на 2, получится 465. И вот мальчик присел на корточки и, пока начальник участка возился с калькулятором, быстро нацарапал на земле: 465. Тут и начальник наконец закончил расчеты, и на экране калькулятора возникла цифра 465.
Полицейский и консул изумленно взирали на мальчика, и глаза у них все расширялись, расширялись и расширялись.
Затем они попробовали 57, и 92, и 149, и всякий раз происходило одно и то же. Мальчик писал результат на полу, а через довольно продолжительный отрезок времени та же самая цифра возникала на экране калькулятора.
Консул не сводил глаз с этого чудо-ребенка, и ему вспомнился великий индийский математик Раман Чандра-секхара Венката. Он позвонил в Кембридж, и там подтвердили, что да, действительно, талантливейший молодой астроном, отправившись на конференцию в Чили, исчез шесть месяцев тому назад. Консул повесил трубку и объяснил начальнику полиции, что Сорабджи является блестящим и эксцентричным ученым и британским подданным. А потом объяснил, как он оказался в джунглях в набедренной повязке из рубашки. После чего заявил, что мальчик является его учеником. Начальник полиции не сводил с него пристального взгляда. И тогда консул вежливо, но твердо осведомился о том, в чем именно обвиняют британского подданного. Шеф полиции продолжал молча смотреть на него.
На тему того, что произошло дальше, существует несколько версий.
Кроме чисел, которые ему предлагали складывать, Пит не понял ничего из того, что происходило в кабинете. Однако позже он вспоминал, что складывал числа от 1 до 30, затем — от 1 до 57, потом — от 1 до 92, и еще — от 1 до 149. И еще он заметил, как из рук в руки перекочевала пачка бумаг, на каждой из которых красовалась цифра 10 000.
Консул утверждал, что не совершил ничего противозаконного, что в Министерстве иностранных дел никогда не приветствовались взятки, что он позвонил в Британию и говорил с начальником Сорабджи и что тот подтвердил его личность. Он также сказал, что ему просто пришлось возместить шефу полиции расходы на содержание в камере британского подданного, что пришлось также дать денег на покупку новой одежды для заключенного и что шеф полиции выдал ему чек.
Начальник полиции, разумеется, подтвердил все сказанное консулом.
Как бы там ни было, Сорабджи вернулся в Британию, продал эту свою историю в несколько газет и заключил контракт с телевидением. А Пит пошел в колледж, выучил английский, затем заинтересовался физикой. И вместе с Сорабджи участвовал в передаче «Математика — язык универсальный».
Большинство британцев ни чуточки не интересуются математикой, но их страшно заинтриговал Пит и его романтичная история, а потому они полюбили эту передачу. Там они могли увидеть Сорабджи в действии. Причем среди них находилось немало скептиков, никак не желавших верить в то, что он мог научить безграмотного туземца предмету буквально «с нуля». Сорабджи бодро демонстрировал с экрана свои методы, причем оперировал при этом не только цифрами, но и камушками, листьями, жестами, выразительными взглядами, не произнося при этом ни единого слова по-английски, и скептики изменили мнение. Большинство зрителей никогда не слышали о Гауссе и вовсе не склонны были считать эту потерю невосполнимой. Но при виде Сорабджи начинали понимать, что, возможно, заблуждались. Да и был ли у них когда-нибудь учитель, как две капли воды похожий на Роберта Доната, к тому же понимающий, каких высот способен достичь человек? В конце программы Сорабджи переходил на английский и объяснял, что модники-индейцы предпочитают покупать набедренные повязки в бутике «Гивз & Хоукс» — на такие пикантные намеки обычные преподаватели математики просто не способны.
И люди говорили: «Поглядите-ка, у него есть чувство юмора», и смотрели «Математика — язык универсальный», а также «Занятное приключение на пути к Солнцу» хотя бы только потому, что у ведущего было чувство юмора. И еще потому, что он был очень похож на Роберта Доната в «Парне из Уинслоу» и в «39 ступенях» и совсем не похож на Роберта Доната в «Прощайте, мистер Чипс».
Просто к разговору вспомнила эту книгу, которую очень люблю. |