|
|
Пишет cleofide (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} cleofide)@ 2010-02-28 20:36:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
С точки зрения аборигена
К вопросу о прочитанном...
Очень интересная книга:
(М.: Классика-XXI, 2009)
Рекомендую не только музыкантам, но и всем думающим людям.
Свежий, цепкий, умный и неожиданный взгляд на русскую музыкальную классику - "Руслана" Глинки, "Хованщину" и "Бориса" Мусоргского, "Евгения Онегина" и "Пиковую даму" Чайковского и Четвёртую симфонию Шостаковича, - к которым в последней главе неожиданно присоединяется "Турандот" Пуччини, в которой автор видит отчётливые влияния "Бориса", вплоть до прямых параллелей.
Особенно мне понравился анализ "Хованщины".
Одно лишь вызвало глубокое и сильное недоумение.
Автор много раз использует выражение "русский хорал".
Убейте меня лаптем, но мы, дикие и тёмные аборигены, сиречь российские музыковеды, понятия не имеем о том, что это такое и с чем его кушают.
Нет такого термина.
Потому что и самого явления нет.
И я искренне не понимаю, что Б.М.Гаспаров имеет в виду под "русским хоралом". Знаменный распев? Партесный стиль 17 века? Гармонизации церковного обихода 19 века?..
Между тем для автора это понятие - важное, коль скоро он пишет:
"...Вернёмся ещё раз... к русскому хоралу. Особенности, которые отличают его от западных собратьев, можно охарактеризовать как раннее развитие в обиличье отсталости. /.../ Гармония русского хорала выглядит завязнувшей в XVII столетии, не желающей или не способной решительно шагнуть в новое время" (с. 28).
Напиши такой пассаж кто-то из наших студентов, его бы крепко разнесли на ближайшем заседании кафедры русской музыки, и дело даже не дошло бы до публичной огласки. И вовсе не за декларацию нашей "отсталости", а за терминологическую и историческую путаницу.
Но ведь у аборигенов никто не спрашивает, что они сами думают по поводу своего местного фольклора.
Хотя грех обвинять Б.М.Гаспарова в неосведомлённости: русские источники у него в библиографии есть.
Ну, сделаем скидку на то, что всё-таки он в большей мере литературовед, и обращался своим студентам в Колумбийском университете, а не в какой-нибудь здешней консерватории (книга - перевод с английского).
А книга в самом деле заслуживает внимательного и придирчивого прочтения.
К вопросу о прочитанном...
Очень интересная книга:
(М.: Классика-XXI, 2009)Рекомендую не только музыкантам, но и всем думающим людям.
Свежий, цепкий, умный и неожиданный взгляд на русскую музыкальную классику - "Руслана" Глинки, "Хованщину" и "Бориса" Мусоргского, "Евгения Онегина" и "Пиковую даму" Чайковского и Четвёртую симфонию Шостаковича, - к которым в последней главе неожиданно присоединяется "Турандот" Пуччини, в которой автор видит отчётливые влияния "Бориса", вплоть до прямых параллелей.
Особенно мне понравился анализ "Хованщины".
Одно лишь вызвало глубокое и сильное недоумение.
Автор много раз использует выражение "русский хорал".
Убейте меня лаптем, но мы, дикие и тёмные аборигены, сиречь российские музыковеды, понятия не имеем о том, что это такое и с чем его кушают.
Нет такого термина.
Потому что и самого явления нет.
И я искренне не понимаю, что Б.М.Гаспаров имеет в виду под "русским хоралом". Знаменный распев? Партесный стиль 17 века? Гармонизации церковного обихода 19 века?..
Между тем для автора это понятие - важное, коль скоро он пишет:
"...Вернёмся ещё раз... к русскому хоралу. Особенности, которые отличают его от западных собратьев, можно охарактеризовать как раннее развитие в обиличье отсталости. /.../ Гармония русского хорала выглядит завязнувшей в XVII столетии, не желающей или не способной решительно шагнуть в новое время" (с. 28).
Напиши такой пассаж кто-то из наших студентов, его бы крепко разнесли на ближайшем заседании кафедры русской музыки, и дело даже не дошло бы до публичной огласки. И вовсе не за декларацию нашей "отсталости", а за терминологическую и историческую путаницу.
Но ведь у аборигенов никто не спрашивает, что они сами думают по поводу своего местного фольклора.
Хотя грех обвинять Б.М.Гаспарова в неосведомлённости: русские источники у него в библиографии есть.
Ну, сделаем скидку на то, что всё-таки он в большей мере литературовед, и обращался своим студентам в Колумбийском университете, а не в какой-нибудь здешней консерватории (книга - перевод с английского).
А книга в самом деле заслуживает внимательного и придирчивого прочтения.
