Вы говорите о нынешней ситуации, насколько я понимаю. Ну так она касается живущих вне России сейчас — т. е. в том числе нас с Вами.
Всё так. Но она касается и тех, кто принадлежит к предыдущему поколению уехавших и невернувшихся (или даже вернувшихся, но продолжающих декларировать свою отъехавшесть, как например, Генделев).
Такие разные имена, как Волохонский, Мнацаканова, Савелий Гринберг или Илья Бокштейн, объединяет именно это положение в контексте нынешней литературной жизни, вернее, не положение в ней, а зияние.

Боюсь, Дана, что описанное Вами "специфическое положение" касается не только "эмигрантов"
И тут согласна. В том же (или подобном) положении оказались и некоторые жители бывших республик.

Вы действительно считаете себя "эмигрантом"?
Тут ведь речь не о том, что мы с Вами считаем, Олег, а в том, кем считают нас.

Что Вы имеете в виду под постепенной навеской граничных замков, я, честно говоря, не совсем понял.
Пока что это скорее гипербола, чем что-то иное:-)

Другое дело, что в России давно уже перестали интересоваться живущими вне России только по той причине, что они живут вне России. И это, я полагаю, скорее хорошо.
Эту Вашу фразу можно прочесть двояко, в одном случае, это, действительно, однозначно хорошо, в другом - напротив.