Шива Милосский,
или Мульти-КультИ в действии
- Дахлиэль! – вопили во всё горло два таиландских мольчонки, бегая по Дизенгофской площади. Что они имели в виду мне угадать не удалось, для ивритского уха имя сие звучит как Чучелиэль или Пугалиэль.
В общественном туалете в Старой Яффе сидел старый же араб, собирал шекели за вход и слушал русское радио.
На блошином рынке забулдыга-израильтянин сбывал кучу русских книг («Королеву Марго», два тома Есенина, «Дети капитана Гранта», том «Виконта де Бражелона») вместе с прочей рваниной.
– Всё по пять шекелей! Только цепочка за пятнадцать, - и он потрясал ею над головой, - потому что – серебро!
- Очередь, очередь слева! – шутковал на иврите репатриант, на чьи коробки от сотовых телефонов никто не зарился.
- Украинским спекулянтам позор! Выслать их в Киев! - заорал
ему по-русски проходивший мимо приятель.
Хозяйка лавочки, в которой мне случилось столь удачно пересчитать головой ступеньки полу-шведской лестницы подобно Винни-Пуху в руках Кристофера Робина, звали Захава и была она родом из Пинска.