Определить психологический портрет – по почерку. Узнать биографию – по голосу. Такие задания способны выполнить сотрудники одного из самых секретных подразделений Лубянки – Института криминалистики. В эти дни он отмечает юбилей – тридцать лет со дня основания.
Говорят, что эти люди могут все. Или почти все. Без специалистов Института криминалистики ФСБ не обходится расследование ни одного теракта.
1999-й год. Взрыв в многоэтажке на Каширском шоссе в Москве. Из-за сильных разрушений вести работы на месте трагедии было почти невозможно. Но по одному осколку трубы, который отлетел на 200 метров и попал в ствол дерева, эксперты института уже в первые часы сумели сказать, из чего состояла начинка «адской машины». И нашли этот осколок потому, что знали, где искать вещдоки при такой взрывной волне.
История одного из самых закрытых подразделений Лубянки началась ровно 30 лет назад. В 1977-м Советский Союз едва ли не впервые узнал, что такое теракты. Три взрыва в Москве. В метро «Измайловский парк» и в двух магазинах. Семеро погибших и почти 4 десятка раненых. К расследованию подключили лучших криминалистов страны, которые потом и составили костяк института. Это с их помощью органы госбезопасности смогли задержать участников экстремистской группировки.
«Остро стала ощущаться необходимость в наличии специального криминалистического подразделения», – рассказывает Владимир Филипповский, в 1977–1979 гг. – начальник Центрального НИИ КГБ СССР, генерал-майор, кандидат технических наук,
Сегодня в арсенале средств криминалистов ФСБ – самые передовые технологии. В большинстве своем – собственные разработки института. Определить, какую именно взрывчатку использовали террористы, эксперты института могут по миллионной доле грамма. Они разминировали зрительный зал театрального центра на Дубровке, первыми после бойцов спецназа входили в бесланскую школу, чтобы обезвредить неразорвавшиеся «адские машины». Это теперь защитные костюмы взрывотехников напоминают скафандры космонавтов и весят чуть ли не 100 килограммов, а раньше им полагались лишь бронежилет и каска. Но даже при сегодняшней экипировке работа криминалистов ФСБ по-прежнему смертельно опасна.
10-е июля 2003-го. 1-я Тверская-Ямская улица в Москве. Во время разминирования взрывного устройства погиб один из самых опытных сотрудников подразделения майор Георгий Трофимов.
«Конечно, мы теряем людей. 100-процентной гарантии не дает никакая техника. Не может дать», – с сожалением говорит Анатолий Фесенко, в 1996–2006 гг. – начальник Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ РФ, генерал-майор, доктор технических наук.
В Институте криминалистики – много закрытых лабораторий. По почерку, например, восстанавливают психологический портрет подозреваемого, по голосу определяют его внешность и часть биографии, по частичке перхоти могут провести идентификацию. Десятки докторов и кандидатов наук заняты разработкой новых методик борьбы с преступностью. «Каждый сотрудник на своем месте вносит вклад, обеспечивая безопасность Отечества», – с гордостью подчеркивает Владимир Богданов, начальник Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ РФ, генерал-майор.
Впрочем, иногда исследования Института криминалистики носят вполне мирный характер – в ФСБ обращаются историки, просят определить подлинность архивных документов. Ведь печати и подписи подделывали во все эпохи. А результаты исследований плащаницы Иисуса Христа вообще можно назвать сенсационными. Эксперты института по отпечаткам на ткани смоделировали версию распятия Иисуса и подтвердили: Туринская плащаница – не подделка. Этим исследованием, говорят в Институте криминалистики, занимались, скорее, для души. Ведь основной профиль учреждения пока никто не менял. По сообщениям об обнаруженных взрывных устройствах дежурная группа выезжает каждую ночь.

Александр Балицкий

http://www.vesti.ru/doc.html?id=140246