Наслушался утренних новостей.
Написал песню. Но сам я петь не умею, а Михаил Круг уже умер, так что исполнять пока некому.

Я расскажу историю судьбы,
Пусть падлой буду, ежели совру,
Как в рамках с террористами борьбы
Я отсидел по тюрьмам ЦРУ.

Три года тому минуло, когда
Я отдыхал в Анталии с братвой,
И там такая вышла ерунда -
Ко мне пристал турецкий постовой.

За то что он несдержан был в речах
Ему поставили мы пару синяков.
Эх, если б дело было бы в Сочах...
Но агрессивный, бля, блок НАТО не таков.

Тут налетели, бля, турецкие менты,
Сказали мне, что это, бля, террор,
И по этапу я поехал не в Кресты,
А, бля, туда, куда направил прокурор.

И вот приехал я на кичу в Абу-Грейб,
Там много солнца, пальмы и жара,
И вертухаи Джонни, Билл и Эйб
Нас жестко пиздили с утра и до утра.

Потом я в Гуантанамо попал
(Там где-то рядом воевал Фидель).
Запомнил вертухаев имена -
Гарсиа, Хорхе, Луис, Габриэль.

На пересылках зверствовал конвой,
Но я себе нигде не изменял,
Я был везде в авторитете свой
И пидоров бушлатами гонял.

Вот так я шел с этапа на этап
И в разных странах побывал не раз.
Нас охраняли Николае и Остап,
Джордж, Фридрих, Марек, Марио, Тарас.

Но есть своя звезда и у бродяг,
И рассказали в Страсбурге о том,
Как космополитический ГУЛАГ
Устроил агрессивный Вашингтон.

И вот пока на нарах я сижу
И жду, когда же отзвенит звонок.
Я выйду и Европе расскажу,
Как я у них мотал свой тяжкий срок.

А после я поеду в ресторан,
Придет конец тюремной полосе,
И первые свободные сто грамм
Я выпью за комиссию ПАСЕ.