Борис Стомахин - единственный настоящий диссидент нынешней России
http://www.chechenews.com/world-news/breaking/10308-1.html

Скоро должен быть суд бывшего политзаключенного Бориса Стомахина, по мере пресечения. Он уже отсидел, будучи инвалидом, 5 полных лет с 2006 по 2011 лишь за ненасильственное высказывание своего мнения.

Мнения, разумеется, далеко не всем симпатичного — он, как известно, будучи, ультралиберальным антиимперцем, поддерживает все действия кавказского вооруженного подполья и абсолютно любые события дестабилизирующие обстановку в России и ведущие к ее разрушению и созданию на ее территории новых — уже свободных государств и обществ. Он считает, что история российской диктатуры неотделима от истории русского народа и, более того, история русского народа является ее неотъемлемой частью. И это для него означает, что свобода оказывается возможной лишь в случае исчезновения русского народа, русской идентичности, как таковой.

Тем не менее, все свои, для многих неприемлемые, позиции он высказывал на протяжении вот уже более чем 10 лет исключительно в мирной и ненасильственной форме — путем написания статей в сети или бесплатного распространения своей малотиражной (100экз.) газеты или же выходя на мирные митинги. В начале 2000-х несколько раз против него пытались возбудить уголовное дело. А затем он получил максимально возможный срок по сочетанию двух политических статей (ст.280 "Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности" и печально известной ст.282 УК).

Но и находясь в колонии он не прекратил своей деятельности, более того, он — единственный из политических заключенных — подвергал жесткой критике не только институты государственной власти, но и институты власти происходящие из неформальных иерархий складывающихся в среде заключенных. Он — единственный из политических заключенных, кто, будучи в колонии писал, (в своей обычной — крайне экспрессивной манере) не только о власти администрации, но и о самозваной иерархии заключенных, о дискриминации представителей "низших каст" этой иерархии — т.н. "петухов".

Все это время он сталкивался с прямой дискриминацией со стороны и российского "либерального" и "правозащитного" сообщества. Доходило до того, что из черновиков публикаций журнала The New Times, например, вымарывалось всякое упоминание его имени.

Выйдя из тюрьмы, он, несмотря на свое плохое здоровье и тяжелое материальное положение не прекратил своей деятельности и ничуть не изменил себе. Продолжились и вызовы в полицию — и дискриминация со стороны "либеральных" оппозиционеров. Так, в результате, ряда крайне сомнительных процедур, фактически, по личному требованию Ильи Яшина, был снят с выборов в Координационный Совет оппозиции. Практически все высказывания в его адрес, даже и формально поддерживающие, сопровождались разного рода унизительными эпитетами в духе "фрик", "сумасшедший" и им подобными.

И вот — новое уголовное дело, на этот раз по статьям 205.2 УК "Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма" и, опять же, по 282-й. Новый обыск, задержание и арест.

Не имеет значения степень поддержки или неприятия его необычных для нынешней России и весьма радикальных политических взглядов, не имеет значения и степень симпатии к его экспрессивному стилю — но, что кроме глубочайшего уважения может вызывать человек многие годы столь последовательно борющийся с государством и обществом за свое право быть собой? За свое право мыслить и говорить несмотря ни на что.

Борющийся, не как активист, революционер или политик сообразующиеся с политической реальностью, но борющийся как диссидент — сообразуясь лишь с внутренней и интеллектуальной честностью и не стремящийся к политической карьере и общественному признанию.

Борющийся в таких условиях и так последовательно, как не делает сейчас практически никто.

Быть может, если бы, хотя бы немногие россияне могли отстаивать свою — быть может, совершенно иную, ни в чем не совпадающую со стомахинской, позицию, если бы хотя бы немногие были готовы столь последовательно отстаивать свое право на мысль и слово — мы бы жили уже в совершенно ином обществе.

Свободу Борису Стомахину! Свободу каждому!