О любви...
Читаю сейчас «Магеллановы облака» Лема. Там один мальчик рассуждал на тему безответной любви, мол, когда-нибудь наступит время, когда такие случаи будут невозможны:

– Ага, несчастливая любовь. – Мальчик наклонил голову и, немного помолчав, сказал с оттенком осуждения в голосе: – Да, случается и несчастливая любовь. Я читал об этом. Конечно, есть дела поважнее, но и это тоже бывает, я понимаю. В будущем, очевидно, такие случаи будут невозможны.
– Что ты имеешь в виду? – спросил я.
Нильс ответствовал:
– Просто можно будет как-то изменить психику этого человека…
– Чтобы он «отлюбился»? – спросил из своего угла самым серьезным тоном Амета.
– Можно и так, но не обязательно.

И как-то так сильно я прочувствовал этот момент, что это сподвигло меня на написание небольшой новеллы или миниатюры. Так сказать, рассуждения на тему о вечном. И небольшой эксперимент: что могло бы быть с женщинами, если бы мы жили в эпоху психокоррекции:


«Доигралась...»


— Привет, это я. Ты не передумала?
— Нет, я уже всё сказала, хватит за мной ухаживать и преследовать меня, Рома. Я готовлюсь к поступлению и мне некогда заниматься всякими глупостями. Кстати, твоё поведение в гостях у Лены вообще ни в какие ворота не лезет! Что за романтические бредни? Какие цветы, букетики? Между прочим, там было несколько кавалеров, которым я симпатизировала, а ты отпугнул их своими страстями. Что ты себя ведёшь как мальчик? Возьми себя в руки.
— Я всего лишь хочу быть рядом с тобой. Вспомни, ведь нам было хорошо друг с другом. Я помню наши вечера в парке, как я держал тебя за руку...
— Так, Рома, ау! На дворе двадцать пятый век, не смеши меня! Ты что начитался античных поэтов, аля, Шекспир?
— Шекспир — поэт средневековья, но это не важно. Послушай, мне больно, я больше не могу терпеть этого. Я готов к крайним мерам.
— Ха-ха-ха, вот только не надо меня смешить, кого-нибудь на дуэль вызовешь или из флаера выпрыгнешь? Или нет, лучше так как у твоего Шекспира, примешь яд!
— Ну что ты говоришь такое, ты же знаешь, что наши тела больше не чувствительны к яду, послушай Ира, давай встретимся. Дай мне шанс. Я готов доказать тебе свою преданность, я готов быть твоим другом, только прекрати унижать меня и делать мне больно. Зачем ты так поступаешь мо мной?
— Так, всё, Рома. Заканчивай свои бредни, меня ждут в салоне. Я хочу изменить цвет глаз, как ты думаешь, мне пойдут изумрудные глазки?
— Я люблю тебя, Ира! И мне всё равно как ты выглядишь, я знаю, что ты самая прекрасная девушка во всех известных и неизвестных нам мирах...
— Ромчик! Я уже устала от тебя, мне пора. У меня сегодня будет насыщенный день, не до тебя. Вечером позвонишь.
— Нет, Ира, уже не позвоню. Наврядли я захочу сегодня после обеда.
— Ооо, я ожидала, что-нибудь, типа, «наврядли я смогу». Ха-ха-ха... моё бездыханное тело будет лежать в лунных лучах, а мимо будут проплывать искуственные облачка, да? Придумай, что-нибудь оригинальнее. Всё, я побежала. Бай.

В телефонной трубке слышатся короткие гудки или что-нибудь их заменяющее. Не думаю, что за несколько сот лет, люди, их привычки и окружающий быт сильно изменился. Изменилась мода, музыка, немного живопись и архитектура, но чувства, такие как любовь, страх, ненависть никуда не денутся от нас, наверное также, как и телефонные гудки. На другом конце линии звучит мелодия. Ирина, бросая косметичку, бежит к аппарату и легонько касается дисплея.

— Алё, Ирка! Слушай, новость убойная. Мне только что мамка звонила, прикинь у неё на работе новый пациент записан сегодня на час дня. Круглов Роман, это не твой Ромка случайно?
— Ну, не знаю. Что у нас мало Кругловых в районе. А что за процедура?
— Эмоционально-стабилизирующая психокоррекция.
— О, боже... мне пора, Ксюха. Я тебе перезвоню позже.

Побледневшая Ира набирает своего преданного друга, но его аппарат недоступен. Она повторяет вызов, но результат тот же. У неё начинают мелко дрожать руки. И постепенно белизна лица смешивается с розовыми оттенками панического чувства безысходности. Из глаз медленными струйками текут слёзы. Ира повторяет снова и снова бездушному автоответчику:

— Ромочка, милый, включи телефон, Ромочка, возьми трубку, прости меня, Рома. Не делай этого, прости меня... Ромочка, возьми трубку.

---

Конец.