|
|
Пишет dm_krylov (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} dm_krylov)@ 2004-08-26 21:26:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
деньги в русской системе ценностей
продолжим раскладывать пасьянс
Таким образом, кредитные деньги в России изначально воспринимались простолюдием как чужеродный и враждебный институт. Чужеродность его отменить было невозможно, кредитные деньги действительно пришли в Россию с Запада, но враждебность, казалось бы, правительство могло со временем свести к нулю. Если бы оно того хотело. На деле же народное отношение к кредитным деньгам удавалось в лучшем случае сгладить, например Егору Франциевичу Канкрину при Николае I, но и тогда пунктуально удерживать обменный курс кредитных билетов к сербряному рублю "один в один" удалось недолго: развернулась Крымская кампания 1853-ого года и к 1858-ому ее финансовые последствия дали о себе знать: банк прекратил свободный обмен на серебро и билеты тут же резко обесценились. Из этого и пободных эпизодов, можно предположить, возникала русская нелюбовь считать деньги и вечное ощущение их эфемерности. Эти особенности национального восприятия происходят, как нам кажется, не из отвлеченных православных понятий, не из монашеского нестяжательства и презрения к материальному миру, они вообще не относятся к сфере того, что можно назвать обобщенно "прекраснодушием". Русские усвоили их из самого непосредственного народного опыта: как война, так деньги превращаются в бумагу. А воевала Россия часто.
Несколько иное отношение к бумажным деньгам сложилось во время, доступное нашему непосредственному историческому опыту. В СССР в эпоху "переспелого" социализма (поздний Брежнев) деньги были ограничены в своей силе, как мы уже отметили. Характерны зарплаты того времени: 100 рублей, 150, 200, 250... Как будто государство, создававшее тарифную сетку, разницей, скажем, в 10 рублей пренебрегало: это не деньги! Так оно и было. Советские деньги были не совсем деньгами в общепринятом смысле слова. Это было тем более так, что они в большинстве случаев не ограничивали человека, ограничен был выбор того, что на них можно было купить. Реально, знакомая "тетя Зина" из колбасного отдела значила больше, чем добавка тех же 10 рублей в месяц к зарплате. Часть функций, свойственных деньгам, в СССР выполняли людские отношения. Так причудливо отразилась историческая стесненность русских по отношению к кредитным деньгам. Мы ими так и не научились пользоваться, а еще точнее - нам не дали с ними освоиться. Еще одним доказательством тому служит накопление денег, к которому некоторые русские склонны. Это обратная сторона разгульной траты, - крайности в народе всегда уравновешивают друг друга. Чулочное, подушечное, матрасное и подшивочно-телогреечное банковское дело развилось как нигде. "На черный день", "на старость", - объясняли нехотя копившие это свое желание спрятать деньги. Спрятать, как делает это белка с орехами, но и с добавлением некоторой стыдливости, будто деньги в некотором смысле были срамными, не для постороннего глаза.
дальше потом
продолжим раскладывать пасьянс
Таким образом, кредитные деньги в России изначально воспринимались простолюдием как чужеродный и враждебный институт. Чужеродность его отменить было невозможно, кредитные деньги действительно пришли в Россию с Запада, но враждебность, казалось бы, правительство могло со временем свести к нулю. Если бы оно того хотело. На деле же народное отношение к кредитным деньгам удавалось в лучшем случае сгладить, например Егору Франциевичу Канкрину при Николае I, но и тогда пунктуально удерживать обменный курс кредитных билетов к сербряному рублю "один в один" удалось недолго: развернулась Крымская кампания 1853-ого года и к 1858-ому ее финансовые последствия дали о себе знать: банк прекратил свободный обмен на серебро и билеты тут же резко обесценились. Из этого и пободных эпизодов, можно предположить, возникала русская нелюбовь считать деньги и вечное ощущение их эфемерности. Эти особенности национального восприятия происходят, как нам кажется, не из отвлеченных православных понятий, не из монашеского нестяжательства и презрения к материальному миру, они вообще не относятся к сфере того, что можно назвать обобщенно "прекраснодушием". Русские усвоили их из самого непосредственного народного опыта: как война, так деньги превращаются в бумагу. А воевала Россия часто.
Несколько иное отношение к бумажным деньгам сложилось во время, доступное нашему непосредственному историческому опыту. В СССР в эпоху "переспелого" социализма (поздний Брежнев) деньги были ограничены в своей силе, как мы уже отметили. Характерны зарплаты того времени: 100 рублей, 150, 200, 250... Как будто государство, создававшее тарифную сетку, разницей, скажем, в 10 рублей пренебрегало: это не деньги! Так оно и было. Советские деньги были не совсем деньгами в общепринятом смысле слова. Это было тем более так, что они в большинстве случаев не ограничивали человека, ограничен был выбор того, что на них можно было купить. Реально, знакомая "тетя Зина" из колбасного отдела значила больше, чем добавка тех же 10 рублей в месяц к зарплате. Часть функций, свойственных деньгам, в СССР выполняли людские отношения. Так причудливо отразилась историческая стесненность русских по отношению к кредитным деньгам. Мы ими так и не научились пользоваться, а еще точнее - нам не дали с ними освоиться. Еще одним доказательством тому служит накопление денег, к которому некоторые русские склонны. Это обратная сторона разгульной траты, - крайности в народе всегда уравновешивают друг друга. Чулочное, подушечное, матрасное и подшивочно-телогреечное банковское дело развилось как нигде. "На черный день", "на старость", - объясняли нехотя копившие это свое желание спрятать деньги. Спрятать, как делает это белка с орехами, но и с добавлением некоторой стыдливости, будто деньги в некотором смысле были срамными, не для постороннего глаза.
дальше потом
