Русский похоронный цикл (РПЦ)
Мама умерла на рождество,
Вот и все дела, и вся беда.
Ничего, твержу я, ничего,
Ничего, нигде и никогда.

Никому, я знаю, никому
Дела нет, и нету никого,
Больше никого, гляжу во тьму,
Мама умерла на рождество.

* * *
На Хануку маму перевели из реанимации в обычную палату. Ну как тут не стать глубоко верующим? Потом, правда, из палаты перевели обратно в реанимацию. И на Рождество она умерла. Прощу ли я тебя, Господи?

* * *
Рядом с Востряковским кладбищем обнаружил «сеть вкусных кафе» под названием – кто бы сомневался! – «Райская трапеза». Зайти туда, сами понимаете, не рискнул.

* * *
Вот такая пустота и такой простор
И такие нравственные законы:
В папиных пиджаках я хожу до сих пор,
А куда девать мамины панталоны?

* * *
От морга до метро иду пешком,
Мне выдали сегодня урну с прахом.
Москва живет и крякает с размахом,
Твой город мне до одури знаком.

Последняя прогулка по Москве,
Несу я урну, значит, мы гуляем.
А жизнь вокруг такая… Дайте две.
Мы в суете Москву не замечаем.

Мелодия засела в голове
И мнется, калорийная, как булка,
Последняя, но все-таки прогулка,
Последняя прогулка по Москве.

Приеду я на кладбище, а там
Спокойно все, и нечего стесняться.
Последняя прогулка, больше нам
По городу вдвоем не прогуляться.

* * *
А ну поехали, шофер, на Востряковское.
На наше кладбище – еврейское московское.
Шофер автобуса, не прячу я слезу.
Я маму к папе, дорогой ты мой, везу.
Везу я маму хоронить на Востряковское.
На наше кладбище – еврейское московское.
У всех шабат, а мне-то что, я не еврей,
Везу я маму хоронить, она важней.
Везу я урну, я немножечко поддатый,
Автобус едет, милый мой, 520-й.
У всех суббота, мы сегодня будем пить,
Везу я маму рядом с папой хоронить.
Шофер автобуса, вези на Востряковское.
На наше кладбище – еврейское московское.
Такой маршрут 520-й, зай гезунт,
Где все кого-нибудь куда-нибудь везут.
Везу я маму хоронить на Востряковское.
На наше кладбище – еврейское московское.

* * *
Все было сложно, всюду было мыло,
Теперь его придется убирать.
А, может, и не надо: все застыло,
К чему теперь хоть что-нибудь менять?

Какая суета, какие дамы,
Какой нелепый и лохматый вид.
В 12.30 жду звонка от мамы.
Но мама почему-то не звонит.

Неистовы мы были и упрямы,
Горел огонь, и больше не горит.
В 12.30 жду звонка от мамы.
Но мама почему-то не звонит.

* * *
Народ печальный, народ помятый,
Такое время, такой маршрут.
Автобус едет 520-й.
Я тоже еду, куда везут.

На Востряковском сегодня тихо,
Вот 43-й участок мой.
Кому Перово и Шелепиха,
Кому на небо, но всем – домой.

Куда-то шарик летит, проклятый,
Летит планета, и мы летим.
520-й, 520-й
Автобус едет, я вместе с ним.

Куда-то мчатся автомобили
Меня сегодня штормит слегка.
Здесь папа с мамой лежат в могиле.
Я все устроил, привет, пока.

На Востряковском повсюду даты,
Все ходят летом, а я зимой.
Автобус едет 520-й.
Вези, товарищ, меня домой.