Когда я училась в институте, у нас на курсе была девушка-чеченка, ее брат учился 2 курсами старше. Ее изнасиловали на картошке русские ребята. Она рассказывала что так испугалась , что не смогла даже кричать. Она не выдала ни брату, ни другим чеченцам имен тех ребят, сказала что не хочет крови. А через месяц она выпила пузырек сильнодействующего лекарства. Ее не откачали. В письме к ближайшей подруге она написала что она вынуждена уйти из жизни потому что ее брат и дядя убедили ее что это ее единственная дорога, НИКОМУ она больше не нужна и никто ее не то что замуж не возьмет, руки не подаст и вообще она худшая из грешниц и нет такого поступка который мог бы оправдать ее. Перед смертью она 3 дня пробыла в у родственников.

Я знала ее как вполне вменяемую и здравомыслящую девчонку. Те кто видели ее за день и в день смерти говорят что это была зомби.

Я не утверждаю что Панюшкин абсолютно прав. Но есть доля правды в всем этом. Это некий замкнцтый круг, где одно тянет за собой другое. И мне жалко признаться этих женщин даже немного, за то что их угораздило родиться в определенном месте, в определенное время. Это предопределило их судьбу.

Cloud9, Вы как будто сильно извиняетесь за то, что Вам "немного жалко" всех этих девушек?

Да нет, скорее во мне борятся 2 противоречивых чувства. Мне искренне жалко этих женщин за судьбу им уготованную, все таки мне не хочется думать что все что они делают-они делают в трезвом и здравом уме. И ненависть к ним же за все происходящее. И не только к ним.