Стольники - разбойники
"Дело Прохора Кропотова

В апреле 1679 г. Двор был потрясен беспрецедентным делом: открылось, что московские чины создали шайку и уже несколько лет занимались разбоем, в Подмосковье на их кровавом счету были десятки убийств.
Во главе разбойников стоял стольник Прохор Васильев сын Кропотов , а вместе с ним орудовали стольники С. И. Кропотов, И. Б. Зубов, Г. М. Бахметев, Я. С. Ахматов, стольник царицы Д. Б. Зубов и еще два десятка московских чинов.

Едва дело выплыло наружу(1), П. Кропотов с несколькими товарищами бежал из Москвы, а затем тайно вернулся и стал искать заступников при дворе.
Прохор был близок к боярину кн. В. В. Голицыну: четыре года служил управляющим боярской вотчины, ведал его московским двором во время отлучек князя из Москвы, по утрам вместе с другими дворянами являлся в дом боярина(2).
С просьбой о заступничестве П. Кропотов обратился и к другим своим московским «знакомцам»: князьям С. С. Волконскому и Г. Чертенскому. Однако все они отшатнулись от «вора».

В ходе следствия выяснилось, что П. Кропотов, мало того что занимался разбоем, говорил крамольные речи. Скрываясь от властей, он грозился бежать в Польшу
«и то де учинит, что король полской будет наступать войною на государские городы, и не токмо великий государь Смоленск отдаст и иных своих городов уступит»;
«как де он Прошка придет войною, станет под Москву и в то время к великому государю отпишет такое писмо, что ему из Москвы думного дворянина Кирила Осиповича Хлопова и лутчего боярина князя Юрья Алексеевича Долгоруково выдадут», а «ныне де ему стало нескем, а то бы де он учинил, что середи государства» К. О. Хлопова «убил до смерти». Особая ненависть П. Кропотова к К. О. Хлопову объяснялась тем, что тот вошел в следственную комиссию и «хвалился ево Прошку пытать пуще всех».

В условиях войны похвальба П. Кропотова приобретала значение форменной измены в самом царском дворце. Часть придворных разбойников поспешила принести повинные челобитные, а некоторые из них во главе с П. Кропотовым пытались уйти от кровавой погони по нескольким уездам, были частью перебиты, и наконец, сам предводитель был схвачен и доставлен в Москву.

Пойманных главарей - Прохора и его брата Лаврентия Кропотовых, Максима Лихарева провезли по улицам Москвы: «...от Дорогомиловой слободы в Тверские ворота до Земского двора веден так же, как в прошлом во 179 году вор и богоотступник и изменник Стенка Разин з братом, да во 180 году вор же самозванец Матюшка»(3)

Дело Кропотова произвело большое впечатление на современников. Очевидец, московский приказной человек, выделил это событие среди важнейших в 70-80-х гг. Его описание весьма близко к приведенной выше официальной записи из следственного дела: 16 июля
«привезли к Москве разбойника преждебывшаго его царского величества стольника Прохорка Кропотова. А везли ево по Тверской улице на телеге, на которой был привезен вор донской казак Стенка Разин, окован же, и петля над головою висела. Июля в 17 день, пытав, ево казнили на площади Красной, голову отсекли за ево воровство, что он многие села и государеву казну розбивал и многих людей губил, и деревни выжигал, и всякое блудное насилье над бояронами и над девицами
чинил»(4).
Предводитель дворян-разбойников был уподоблен властями Степану Разину, что хорошо уловили современники.

Поверенный в делах Успенского Тихвинского монастыря в Москве сообщил монастырским властям об этой истории в письме 22 июля 1679 г.:
«...на Москве ныне из столников и ис стряпчих, из житья, и из дворян московских, ис подьяческого чину переловлено и перекованы человек с полтораста, сидят по стрелецким приказом за караулами - объявились в разбоях и в грабежах, многие пытаны, а иные вины сами приносили. Да того ж збору пущей заводчик Прохор Кропотов побежал было в Литву, поймали близ польского рубежа, привезли его к Москве на телеге Стенки Разина на Земской двор, пытан, многих прибавил, а что им государский указ - про то не слышно. Безпрестанно на Земском дворе распросы да пытки»(5).
Главари шайки были казнены, наиболее активные участники сосланы в Сибирь, а прочие разжалованы в городовые дворяне. Земельные владения разбойников были конфискованы(6).

Впервые следственное дело о П. Кропотове использовал В. П. Глаголев. Он оценил действия этого отряда как проявление борьбы крестьян и холопов против феодальной эксплуатации на том основании, что стольники выходили на большую дорогу вместе со своими холопами(7).
На самом деле шайка, пустошившая окрестности столицы, состояла не из безродных бродяг, а из царедворцев во главе со стольником.
Как было установлено на следствии, дворяне, наоборот, отправлялись на разбой одни и холопов с собой не брали.

Дело П. Кропотова уникально в истории государева двора.
Это единственный случай, когда московские чины целым отрядом грабили окрестности столицы.
Такое было возможно только во времена Смуты начала XVII в.
Необычность поведения придворных разбойников нуждается в объяснении.

В XVII в. власти видели в московских чинах наиболее надежную опору трона. В Смуту городовые дворяне не раз проявляли «шатость», тогда как государев двор в целом сохранял верность престолу. После Смуты государев двор расширился за счет притока верхов городовых уездных корпораций. К числу таких выдвиженцев принадлежали и участники шайки П. Кропотова: его главные подручные были выходцами из каширских дворян и владели небольшими поместьями в этом уезде. Помещиками Каширского уезда были: стольник С. И. Кропотов - 7 дворов, стряпчие С. А. Абросимов - 10 дворов, кн. Н. Ф. Мещерский - 6 дворов. У других подручных Прохора Кропотова вообще не было земель: беспоместными числились стольник Я. С. Ахматов и А. И. Раевский. Впрочем, некоторые участники шайки имели вполне солидное земельное обеспечение: стольник С. И. Кропотов - 80 дворов, стряпчие Т. М. Киселев - 67 дворов, Г. М. Бахметьев - 33 двора, М. Б. Непейцын - 18 дворов «да з братьями 22»(8).
Участников шайки объединял не столько размер земельных владений, сколько стаж службы при дворе: они получили чины стольников и стряпчих, в основном, в течение последних трех лет и даже последних нескольких месяцев. С ростом государева двора выгодных служебных назначений, где можно было подкормиться, не хватало на всех, и новички в столичной среде промышляли, кто чем мог.
Стремление не отстать от других столичных чинов заставляло вчерашних уездных дворян не гнушаться никакими средствами. Руководитель шайки П. Кропотов начинал приказчиком вотчины боярина кн. В. В. Голицына и занял у него огромную сумму(9).
Затем он стал на путь разбоя и увлек за собой своих ближайших родственников и земляков: зятя Ивана Одинцова, брата Лаврентия, однородца каширянина Семена Иванова Кропотова, каширских дворян Лихаревых и прочих.
Дело Прохора Кропотова было грозным симптомом для властей. Ночные убийцы днем одевались в придворное платье и являлись во дворец охранять царя и его семью, сопровождать их в загородных походах(10).

Двукратное увеличение численности государева двора при Федоре Алексеевиче способствовало изменению психологии столичного дворянства. Вчерашние уездные дворяне оказались на столичной службе в новой, непривычной для них обстановке. Некоторые из них не смогли устоять перед соблазнами столичной жизни. Так, сосланный по делу П. Кропотова в Курск С. Г. Писарев по возвращении принялся за старое:
«Пьет и бражничает безпрестанно, и, напився пьян, он Савка беснуется и поместья и вотчины выслуженыя старинныя и родственныя продает, и закладывает, и, напився пьян, плутает и озарничает, на дороге, съехався, бьет»(11).




1.
Сохранилось обширное следственное дело (РГАДА. Ф. 210. Приказной ст. Стб. 844).

2.
По словам стряпчего кн. В. В. Голицына, П. Кропотов «вхож учинился» в дом его господина после двухлетней службы в полку князя: «приходил по утрам, как приезжают в дом ево боярской и прочие ево братья, и он, Прошка, приходил с своею ж братьею»; а другой участник банды, Иван Одинцов, «в доме боярском живет давно, многие годы» (Там же. Л. 340-343).

3.
Там же. Л. 385; Московский ст. Стб. 563. Столпик 2. Л. 106-112.

4.
Тихомиров М. Н. Записки приказных людей конца XVII в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1956. Т. XII. С. 446.

5.
Архив СПбИИ. Ф. 132. on. 1. Картон 27. № 117.

6.
По случаю прибытия осужденных участников шайки в Тобольск местный автор записал в 1679 г.:
«...присланы в ссылку, в Сибирь, по разным градам столники и московские дворяне дватцать человек: Яков Исаев Ахматов, Илья Зубов, Яков же Васильев Темирязев, Шиловы трое, Иван Басов, Аверкий Лихарев и иные. А началников тому воровскому делу того же года на Москве, Прохора Кропотова с братом, да Лихарева 30 человек, казнили, четвертовали"(ПСРЛ.М.,1987.Т.XXXVI.С.171).

7.
Глаголев В.П. Классовая борьба в России в конце 70-х-начале 80-х годов XVII века.Рукопись канд.дисс.М.,1958.С.213-214.

8.
Сведения о землевладении взяты из боярских списков: РГАДА. Ф. 210. Боярские списки. № 16. Л. 46 об, 52 об, 54, 88 об, 92 об, 93, 95, 98 об, 106 об, 108 об, 120, 126.

9.
В конфискованном архиве кн. В. В. Голицына 1689 г. хранилась заемная кабала 1676/77 г.
на П.Кропотова в 1500 руб. и на его жену в 200 руб. (Розыскные дела о Федоре Шакловитом. Т. IV. Стб.255-256).

10.
Жажда наживы толкала на разбой царедворцев разного положения и достатка.Ещё один пример разбойника-царедворца относится к 1688 г.,когда богатый стольник кн.Я.И.Лобанов-Ростовский
ограбил под Москвой крестьян с государевой казной(Желябужский И, Дневные записки.С.268).

11.
Иванов П.Описание государственного Разрядного архива.М.,1842. Приложения.С.380.Другого "соседника" П.Кропотова -Матвея Непейцына продолжали называть "ведомым вором" и в 1696 г.
Желябужский И, Дневные записки.С.300).