Вадим Давыдов | ARDET VERBUM

Disclaimer: настоящий текст относится к жанру провокации. Просьба к участникам предполагаемой дискуссии воздерживаться от взаимных оскорблений и соблюдать приличия (мат как средство речевой экспрессии допустим, но злоупотребление не приветствуется). Чувствуйте себя, как дома, но не забывайте, что вы в гостях.

В связи с очередным приступом (пока на дальних подступах) победопоносной истерии и обострения сталинобусии.

В Сети нередко встречается словечко, претендующее на статус мема: «сралин». Суть, коротко, такова: ИВС со соратнички просрали Россию. Корни мема наверняка уходят в полулегендарное сталинское «Ленин оставил нам великую державу, а мы её просрали». Есть немало оснований полагать, что Сталин действительно нечто такое вслух произнёс, и, поскольку в процессе коммуникации с соратниками он, как известно, матом не ругался, а разговаривал, можно предположить, что вождь высказался ещё и позабористее. Если так, то совершенно непонятно, почему мнение самого Сталина столь яростно оспаривается его сторонниками и апологетами.

Не секрет и то, что «мифология Победы» начала складываться доброе десятилетие спустя после смерти Сталина, и недолго побыв нерабочим днём (1945 — 1948), «День Победы» снова стал широко отмечаемым праздником и выходным лишь в двадцатую (!!!) годовщину, в 1965-м. В «антимифе» также постулируется, что сам Сталин даже не считал результат ВМВ для СССР победой, и это было одной из причин его отказа принимать знаменитый Парад 24.06.1945. Вообще и миф, и антимиф довольно убоги и в полной мере отражают низкий болевой порог, отсутствие чувства меры, пошлость и неразборчивость своих создателей. Чего стоят все эти «С криком «За Родину, за Сталина!» шли в бой…», «массовый героизм советских людей», «прикованные к пулемётам смертники», «заградотряды из еврейских комиссаров», «Штрафбаты» и «Сволочи», «Горячий снег» и прочая околоисторическая дребедень. Лично я предпочту хорошую артподготовку любому героизму, даже индивидуальному, не говоря уже о массовом. «Массовый героизм» закончился, как известно, 4 миллионами пленных за первые полгода войны. Ну его, знаете ли.

Однако возвратимся непосредственно к мему. Итак, «Сралин» — десакрализация «вождя» (и горькая обида на него, конечно же), «просравшего» Россию. Посмотрим на цифирь: количество погибших за 4 года войны (на фронтах, в тылу, на оккупированной территории, умершие от ран и увечий в первые 2 года после окончания) исчислялось, в разное время и по разным источникам, с разбросом, непредставимым для сколько-нибудь серьёзной оценки — от 7 до 37 (?!) миллионов. Цифра в 7 млн. называлась в первые послевоенные годы и, как опять же сообщает миф (и антимиф), утверждалась лично Сталиным. Причём уже тогда всем было очевидно, что цифирь эта липовая и преуменьшает реальные потери раза в три, а то и в четыре. Т. е. опять же Сталин хорошо понимал масштаб случившегося и никаких иллюзий насчёт победы (или как это правильно назвать?) не питал.

Но война войной, а есть ещё немало важных моментов, где словечко «просрал» приходится как нельзя кстати. Главная и сакральная, если можно так сказать, претензия к Сталину состоит в том, что он не сумел создать механизм воспроизводства элиты, способной удержать — не говоря уже о том, чтобы качественно преумножить — плоды усилий двух поколений «советских людей» по вытягиванию самих себя за волосы на вершину мира. (Можно спорить о том, какие конкретные ништяки каждый из «советских людей» в результате поимел, но эта тема лежит за рамками данной заметки.) Когда именно произошёл сбой и начал работать отрицательный отбор, тоже не принципиально, потому что в любом случае это произошло гораздо быстрее, чем требовалось (или ожидалось), будь система воспроизводства худо-бедно отлажена. Не сработала ни одна из применённых «технологий»: ни индоктринация, ни меркантилизация, — ничего. Всё развалилось и редуцировалось, большинство достижений, которыми можно было действительно гордиться — сброшены, как ненужный балласт. Осталась сырьевая составляющая и ВПК, да и тот с явными перекосами и чуть ли не тотальной заменой отечественной элементной базы на импортную. Ну, и риторика осаждённой крепости, конечно, о чём я уже говорил:

«Власть в России использует милитаристский «ресурс», риторику осаждённой крепости, страны в кольце врагов — чтобы имитировать общенародный интерес, формируя оборонный нарратив политической реальности. Беда том, что этот сверху насаждаемый милитаризм лишь изредка наполнялся истинно общим интересом, во всякое прочее время лишь создавая иллюзию его. Сакральная «ценность» Великой Отечественной войны в том и состоит, что в ней они, интерес и милитаризм, действительно совпали по фазе. Но с окончанием войны исчезла и эта фазовая конгруэнтность, историческая форма русского государства вернулась в свойственное ей состояние фундаментальной неустойчивости».

Эту мою мысль о ценности Великой Отечественной в народной мифологии совсем недавно подтвердил, пусть и немного «с другой стороны», хороший писатель Алексей Ивакин:

9 мая — это высшая точка духовного, прежде всего духовного, развития русского/советского народа.

И вот эта идея со сталинобусом суть чистейший образец попытки гальванизировать обе части нарратива — «кругомвраги» и «вершина духовности». Однако всё происшедшее за последние полвека свидетельствует о бесперспективности такого подхода и как-то в «непреходящей ценности Победы», мягко говоря, не убеждает. Кроме того, уже с такой короткой исторической дистанции хорошо видно, что «Великая Отечественная война» была сложным явлением, а не «просто» межгосударственным столкновением, войной против оккупантов. Она стала эпизодом (крупнейшим и важным, возможно, одним из важнейших) второй горячей фазы Мировой войны, ознаменовавшей болезненную смену технологических укладов. Кроме того, она «состояла» не только из межгосударственного конфликта гитлеровской Германии и СССР, но также из ряда межэтнических, межнациональных, национально-освободительных войн, сопровождавшихся территориальными аннексиями, переделами и т. д. Следует упомянуть ещё одну важную составляющую, а именно — вторую горячую фазу гражданской войны в России/СССР. Советское руководство, пытаясь втиснуть всё это пёстрое разнообразие в прокрустово ложе «победы над фашизмом», совершило серьёзный идеологический просчёт. «День Победы» год от года не сплачивает народ, а сеет рознь, провоцирует различного рода конфликты — не обязательно яркие, с выразительной медийной составляющей, но провоцирует, и служит камнем преткновения во взаимоотношениях с «новыми» государствами-соседями. К тому же год от года сокращается число живых участников, и в следующем десятилетии их просто-напросто ни одного не останется. Какое место занимает сегодня, скажем, Ливонская война или покорение Казани в жизни обычного жителя России? Да никакого. С каждым годом всё труднее обосновывать непреходящую значимость конгломерата событий «Великая Отечественная война», особенно на фоне бурных катаклизмов конца XX — начала XXI веков, в том числе в России, и в связи с этим такое обоснование всё чаще и неизбежнее приходится осуществлять за счёт разного рода истерии, а то и провокаций — подобно тому же «сталинобусу», раздачи «георгиевских» и «власовских» ленточек и прочей ничтожной и довольно низкопробной возни.

На самом деле я считаю высшей точкой Советского Проекта космическую программу. Именно на ней и вокруг неё нужно было строить «храм». И не 9 мая, а 12 апреля должно было быть Главным Праздником Страны. В космической эпопее был и героизм, и самопожертвование, и радость преодоления, и даже свои мученики. И, что немаловажно, в этом случае нет необходимости замыкаться на Сталине. А гекатомба войны для позитивной мифологии, на мой взгляд, не годится, и, подсознательно (в основном) это понимая, апологеты пытаются лепить позитивный миф вокруг фигуры Сталина, что ещё нелепее и бесперспективнее на длинной исторической дистанции.

В связи с вышеперечисленным приходится с прискорбием констатировать: переименование сетевыми остряками сталинобуса в сралинобус в значительной мере оправдано.

Запись опубликована Вадим Давыдов | Dixi. You can comment here or there.