Вадим Давыдов | ARDET VERBUM

Уже почти неделю разгребаю завалы текстов и сведений по эпохе индустриализации СССР.

В целом, если смотреть «с Альдебарана», всё выглядит достаточно логично, хотя и сильно отличается от канонической советской историсофии (всё-таки называть историей то, что происходило под видом оной в СССР, довольно сложно).

ПМВ раскрутила инфляционный маховик, остановиться было невозможно — и смерти подобно, и не хотелось очень, вкусно же. Сначала кредитовали поверженную Германию и сильно потрёпанную Францию, колонии тоже надо было тянуть. Поскольку ЭВМ тогда не имелось, пропорции считались плохо, народишко заигрался, и — на тебе, Великая Депрессия. К сему три засушливых года, голод в САСШ и в СССР («Голодомор»). Для подъёма собственной промышленности начали кредитовать СССР — «на индустриализацию», закачали туда эквивалент нынешних полутора триллионов долл. Это почти как в Китай за последние 10 — 15 лет. Параллельно продолжали обустраивать Германию. Деньги давали снаружи, аборигены осваивали их внутри. То, что вся индустриализация СССР и промышленность Германии выстроена и запущена на американские плюс французские и британские денежки, совершенно оспариванию не поддаётся. И долгов накопленных никто отдавать не собирался, что кредиторы не хуже дебиторов понимали. Кредиторы, конечно, сказать такое вслух не могли, а дебиторы не поняли, что кредиторы всё понимают и ничего не потребуют — у них частью песни революционные в башке звенели, частью расология все остальные мысли разъела. В общем, не вкурили. А кредиторы понимали, что дебиторы не вкурили, но всё лавировали и юлили — делали вид и колдовали отчаянно, чтобы рассосалось как-нибудь.

А потом? А не рассосалось. Фишку прогребали, как говорится.

А ещё тогда никто не думал о диспропорциях и обществе потребления, это не было дискурсом. Наибольшую прибыль давала концентрация производства всяких тяжёлых штуковин, покупать которые могло только государство. А государству тяжёлые игрушки нужны только для тяжёлой войны. Поэтому сраный мир покатился, всё ускоряясь и ускоряясь, на войну, ибо другого направления качения просто не было. Но думали, конечно, — будем железками воевать, железки поломаем, людишки новых наделают. На практике — не вышло. (Сейчас тоже так планируют, и тоже не сработает, — правда, причины большей частью иные, но не суть.) В результате поубивали больше 50 млн. народу. Зато новый технологический уклад утвердили. Профит!

Но как-то дороговато вышло и не комильфо. Сели (ну, это образ такой, понятно) и стали думать: как впредь всего этого безобразия избежать? И вот что нарешали (вычислено путём реверсного инжиниринга, потому гарантия ограничена):

1. Оставить на планете десяток государств, обладающих полноценной субъектностью («клуб победителей»). Остальные государства по возможности обузить, в перспективе — и вовсе упразднить, ибо нефиг: много о себе воображают со своими национализмами и прочими трюизмами.

2. Передать рычаги управления глобальной экономикой корпорациям и банкам — у них это получается (получалось?) лучше, чем у государств и коалиций.

3. Людей занять шоппингом, музычкой и просмотром спортивных состязаний. Для тех, кому этого не хватает, разрешить жопинг, пирсинг, свингеринг и прочий хэппенинг невозбранно в любых количествах.

Собственно, эти три суперпозиции (три кита, можно сказать) и обеспечили всё остальное — глобализацию, мультикультурализм, массовую миграцию и т. д. Т. е. это не «тренд» и не мода, и даже не «дискурс» — это, дети мои горькие, устройство мира. Его альфа и омега. Это невозможно отменить, отыграть назад, развернуть и пр. Это можно — точнее, можно пытаться — только уничтожить. Причём, ясное дело, долго пытаться, пробовать разные подходы — существующий мир и его силовые линии не позволят. Самоорганизующиеся системы — штука суровая и, несмотря на сложность, довольно-таки устойчивая. Между тем, потреблять-то дальше не получается прежними темпами. Люди уже боками толкаются, и новые со всех сторон прут. Придётся тотальный социализм вводить, тотальное распределение благ — со всеми вытекающими.

Ну, а теперь — совсем коротенько — о своём, о бабьем: я не могу себе представить, чтобы какой-то попаданец, обладай он даже абсолютным послезнанием, мог со всем этим хоть что-нибудь поделать. Или дивизия попаданцев, если хотите. И точка невозврата — это не война-мать-родна, а 1938 год, Мюнхен, скорее всего. Или даже Испания, гражданская война, где блоки сложились окончательно.

Чувствую какую-то тоску вместе с демотивацией, так-то. Хоть в сказки с эльфами да орками беги.

Запись опубликована Вадим Давыдов | Dixi. You can comment here or there.