GONZO GONZO GONZO
Я могу поставить перед собой самые смелые цели, бросить все силы на их достижение и занять себя таким образом на ближайшие пару десятков лет [баз гарантии какого-либо реального результата]. Разумеется, если перед этим отвечу на вопрос «Зачем?». Я хочу квартиру на двадцатом этаже где-нибудь в Moscow City, с барной стойкой и большим панорамным окном. Платье Chanel [настоящее, а не точную копию с нашитым китайскими мастерицами ярлыком], туфли Prada, белье Agent Provocateur или, на худой конец, то, которое я видела на Тверской в бутике не_помню_точно_как_он_называется. Всякие там спа-процедуры в салонах, Мальдивские острова, католическое Рождество в Мюнхене... Короче, «плазменную панель и минет», как говорил главный герой спектакля «Анархия».

Но этого хочет моя материальная сущность – та, что живет в ощущениях. А чего хочет душа? А душа прекрасно чувствует себя здесь – в отдаленных районах Крайнего Севера. Душа спит сладким сном на надувном матрасе в чужой квартире с голыми стенами. Душа ходит в пятилетней давности пуховике с оторванными декоративными ремешками. И на любое мое предложение хлопает глазками и недоуменно спрашивает: «Зачем?». Зачем мне, бестелесной сущности, твои платья и туфли, твои норковые шубки и итальянские сапоги? Зачем мне квартира с панорамным окном, если мой взгляд устремлен прямо в вечность? Зачем мне Мальдивские острова, когда можно путешествовать по чужим мыслям? Зачем мне вся эта хуйня? Все, чего я хочу – это достичь совершенства!

Так я попала в ловушку собственного сознания – и смогла, наконец-то, сама себя осознать. Теперь убеждать себя стало значительно легче, потому что теперь я знаю, как нужно правильно убеждать. Какими доводами в пользу чего апеллировать, а какие – напротив, скрывать. Разум берет верх над эмоциями, как мужчина берет верх над женщиной. Но если так – то это мнимая власть. Позволю себе развернуть следующую метафору. Задача мужчины [разума] – понять, чего хочет женщина [эмоциональная, чувственная составляющая личности], и в соответствии с ее истинными желаниями отправлять свою власть. Потому что в противном случае конфликт неизбежен. В этой связи мне часто вспоминается диалог между Карлом Густавом Юнгом и Отто Гроссом из «Опасного метода»:

- Наша задача – научить пациентов пользоваться свободой.
- Я слышал, вы помогли одной пациентке покончить с жизнью.
- Она страстно желала себя убить. Я только объяснил, как это сделать наверняка. А потом предложил ей стать моей любовницей, – он сделал длительную паузу, во время которой Юнг шевельнул губами, желая что-то возразить, но так и не решился. – Оба раза «да».
- Но не этого же мы хотим для пациентов!
Гросс затянулся сигаретой:
- Свобода есть свобода, – и выпустил дым.

К несчастью, женщины часто путаются в своих желаниях. Просто потому, что чувства не могут сами себя осознать. [Поэтому я говорю: глупо спрашивать женщину о том, чего она хочет. Но еще глупее принуждать ее к тому, чего она не хочет]. Осознание собственных чувств [точнее, эмоций], потребностей и желаний – задача разума как более высшего с точки зрения самоорганизации существа. Также задача разума – умение их различать. Понимание, какие из них являются истинными, глубинными, какие стоят того, чтобы их реализовать, а какие – «туман, полностью рассеивающийся в первые сутки трезвости». И наконец, еще одно, о чем стоит позаботиться разуму – найти оптимальные способы, которыми можно эти желания реализовать. Как трахаться с разными мужчинами, не заработав репутацию бляди. Как распространять вещества и не встретиться с доблестной ФСКН. Как воровать бюджетные средства и разводить студентов на взятки, не влипнув при этом в крупный коррупционный скандал. Да мало ли еще вариантов!

Но... нахуя нужны чувства, если практической пользы в них нет, а у разума из-за них – только проблемы? То есть, тот же самый вопрос «Зачем?», но заданный разумом. Я пока на него не ответила, но, помнится, в прошлой записи говорила о том, что смысл объективного мира – стать средством реализации наших субъективных потребностей и желаний. Может, это оно? Для меня разум без чувств – это софистика. Иными словами, интеллектуальный гомосексуализм. Я нормально отношусь к геям, однако не считаю эту форму отношений естественной. А потому в однополой любви между мужчинами мне всегда видится какая-то фальшь. То же самое с деятельностью чистого разума, когда за ним не скрывается эта мягкая чувственная подкладка. Когда в мыслях отсутствует страсть.

Ну и все... не буду дальше развивать эту мысль, потому что дальше и так все понятно.